В этот день на площади Таксим в Стамбуле собрались, армяне, те, кто сочувствует армянам, и те, кто их ненавидит
24 апреля, 17.00. Площадь Таксим в центре Стамбула. Из мечетей доносится мусульманская молитва, на площади турецкие националисты выкрикивают антиармянские лозунги. На ту же площадь спешит еще одна агрессивная толпа с азербайджанскими и турецкими флагами и с криками «Карабах наш!». В то же время с прилегающей к площади улицы Истиклал приближается другая группа демонстрантов с предвыборными транспарантами. Тем временем около 300 армян и представителей национальных меньшинств зажигают свечи в память о жертвах Геноцида. На небольшой части площади звучит армянский дудук и зачитываются имена представителей армянской интеллигенции, ставших жертвами событий 1915 г. Но стоит отойти на несколько метров, как эти имена теряются в громком шуме толпы. На площади дежурят многочисленные полицейские, которые следят за происходящим.
Уже неделю мы, армянские журналисты, находимся в Стамбуле – выходим из дома рано утром и возвращаемся поздно вечером. Однако чувства страха нет – в Стамбуле, во всяком случае на улице Истиклал, где мы поселились, жизнь, пожалуй, начинается ночью. Мы ходили по улицам, часто громко произнося слова «геноцид» и «армяне», да еще с гордостью сообщали: мы – армяне, из Армении. Однако в день поминовения нас охватили другие чувства. На площади Таксим армян окружили турецкие националисты, которые своими громкими криками всячески пытались заглушить грустную мелодию дудука. При этом складывалось впечатление, что полицейские косо поглядывают только на нас, армян. Как я ни старалась убедить себя, что нахожусь в наполовину европейском городе, в этот момент я все равно думала о том, что в турецкой среде может произойти всякое. С этими мыслями я решила немного отойти от армянской «территории», сделать снимки и выяснить, чем вызвано агрессивное поведение турецких кемалистов и коммунистов, как вдруг кто-то резко схватил меня за руку. Наверное, эти мои ощущения стали причиной того, что я подумала, будто сделала что-то не так и сейчас поплачусь за это. Но, к счастью, меня заметил директор турецкого Центра глобальных политических тенденций (GPOT), турецкий эксперт Менсур Акгюн, с которым мы встречались на днях. Я постаралась не показать своего волнения, а он с улыбкой начал расспрашивать, как мы, журналисты, чувствуем себя в Стамбуле. «В 1915 году турки осуществили Геноцид. Если Турция хочет идти вперед, она должна признать этот факт своей истории. Тем самым мы избежим повторения этой ошибки. Мы должны понять боль наших соседей-армян. Признание Геноцида – часть памяти. Для Германии это имело поворотное значение. Но это не означает, что правительство всего лишь должно сказать: да, Геноцид был. Должна быть изменена система обучения молодого поколения. Турецкое общество долгое время жило закрыто, и тема Геноцида на протяжении многих лет тоже оставалась закрытой. Большая часть молодежи воспитывается, не зная о Геноциде. А официальная позиция состоит в следующем: да, тогда происходили какие-события, но именно армяне начали нападать на мусульман, убили турок, и турецкое правительство должно было ответить. Для меня это спорно и смешно»,- сказал в беседе со мной преподаватель философии, турецкий академик Джанк Тюрен, отвечая на вопрос, почему он решил разделить боль армян.
Виген уже шесть лет работает в Стамбуле переводчиком. Его деды приехали из Сирии. В беседе с нами Виген сказал, что уже бегло говорит по-турецки, и турки не догадываются о его национальности, но он старается не говорить о Геноциде и о том, что он армянин. «Недавно поехал в Ван, Диарбекир, где были курды. Они сказали: мы, наши деды были армянами, во время резни приняли мусульманство, стали курдами, чтобы спастись. Сегодня Турция не готова к признанию Геноцида, ни одна партия не признает геноцид»,- отметил Виген.
Освещающий жизнь армянской общины Стамбула 26-летний корреспондент газеты «Акос» Ншан Бюрегян в беседе с нами отметил, что из учебников ученики ничего не могут узнать о событиях 1915 года. «Когда мне было 18 лет, я сам прочитал об этих событиях в прессе, в книгах. Но до сих пор газеты сочиняют ложь. В 15-ом году армяне умерли не только физически, умерла и культура, последствием чего стало то, что сегодня в Стамбуле почти нет армянской культуры».
«Турки называют меня Тургутом, но меня зовут Давид, фамилия Демирчян, а здесь говорят Демирджи, что означает кузнец. Мои деды были кузнецами»,- рассказывает на ломаном армянском 28-летний Давид, предки которого были из Сасуна. У него в Стамбуле кафе. «Жизнь продолжается… Для нас важнее не открытие армяно-турецкой границы, а мост, который свяжет сердца двух народов».