Спорить вокруг принципиальных вопросов могут лишь люди, которые не имеют особой заинтересованности
Английский писатель Гилберт Кит Честертон как-то по одному поводу сказал: «Терпеть не могу ссору (quarrel), она мешает мне получать удовольствие от спора». Это действительно разные вещи: в споре, или дебатах всегда присутствует некая взаимодополняемость, определенная гармония, на более высоком уровне это переходит в противоречия, «вычитание» — Aufheben, если пользоваться терминологией Гегеля. Перебранка не подразумевает никакой гармонии и более высокого уровня, наоборот – она измельчает противоречия, делает их более бульварными, мещанскими.
Классическим примером дебатов является спор между “славянофилами” и «западниками» России середины 19-го века, который, кстати, как мы понимаем, актуален и по сей день. Чаадаев и Тютчев не только уважали друг друга, но и во многих вопросах соглашались, и их спор, в конце концов, на более высоком уровне представляет собой две стороны одной медали русской политической мысли. Аналогичная картина – в нашей действительности. Во второй половине 19-го века между собой спорили либеральный “Мшак” и консервативный “Мегу”. Мне, естественно, ближе по духу первое издание, но можем ли мы приклеить одному изданию ярлык “национальный”, а другому – “антинациональный”? Можем ли мы утверждать, что «Мшак» выступал против сохранения национальных ценностей, а «Мегу» был безразличен к идее свободы личности? Именно это я имею в виду, когда говорю, что в споре должна присутствовать некая гармония, должно присутствовать некое чувство единства.
Сохранить такое чувство во время споров на внутриполитические темы, конечно, довольно сложно. Здесь сталкиваются прежде всего экономические интересы разных групп, и для удовлетворения этих интересов работают пропагандисты, агитационные группы, которые, — понятное дело, — спорят друг с другом, дискредитируют, оскорбляют друг друга и так далее. Вот это и есть перебранка. Будучи средством информации, мы обращаемся к этой теме, но как гражданина меня сия перебранка абсолютно не интересует. Вообще, чем жарче спор, тем, безусловно, он и интереснее. Чем больше спор персонифицирован и приправлен “компроматами” по поводу личностей, тем менее он интересен для меня, ибо выяснение, кто из спорщиков более совершенен – занятие бессмысленное. Кто из нас совершенен?
Дебаты между политически заинтересованными людьми, пропагандистами – обычное дело во всех более-менее развитых странах. У наших евразийских “братков”, так же как и в Средней Азии, на Кубе и в Северной Корее, он почти что отсутствует – по понятным причинам. Однако в странах более развитых, чем мы, — на Западе, кроме пропагандисткой культуры дебатов, существует культура и более высокого уровня. Эти споры хоть и не являются пока чисто академическими, но с другой стороны, и “сиюминутными” — «Погос – хороший, Петрос — плохой», «а кто ты такой, чтобы Погоса ругать?», «а ты кто такой?» — их не назовешь.
Приведу пример из нашей жизни. В Армении, я убежден, есть люди — довольно образованные, состоявшиеся и независимые, для которых нет особой разницы, победит ли РПА или ППА. (Лично мне кажется, что система «РПА-ППА» создана именно для сохранения нынешней ситуации, а не для того, чтобы что-то изменить, однако это – тема для отдельного разговора.) Вероятно вышеупомянутые, не имеющие особой заинтересованности люди, могут обсуждать вопросы более принципиальные, чем вопрос, кто, кого и когда заменит сегодня, завтра или в 2017-18 годах.
В частности, меня волнует следующий вопрос: можно ли в принципе модернизировать нашу страну, прежде всего – в духовном, культурном, а затем, как следствие — в политическом и экономическом планах? Так, как в 20-ом веке модернизировались Турция Кемаля, Грузия Саакашвили, ряд стран Юго-Восточной Азии и Латинской Америки. Говоря «так», я отнюдь не имею в виду копирование пути перечисленных стран, речь идет о достигнутых ими качественных изменениях, прорыве в прогрессе.
Это, полагаю, не праздный вопрос. Ибо “соприкосновения с народом” порой склоняют меня к ответу отрицательному.
