Интервью
с заведующим кафедры иранистики Ереванского государственного университате, редактором
международного журнала “Иран и Кавказ” Гарником Асатряном. — По мнению
некоторых аналитиков, победа на президентских выборах в Иране известного своими
жесткими консервативными взглядами исламского фундаменталиста Махмуда Ахмадинеджада
является шагом назад на фоне реформ, которые постепенно осуществлялись в Иране
на протяжении последних нескольких лет. Вы с этим согласны? — Я не считаю,
что выбор господина Ахмадинеджада является шагом назад. Это выбор народа, который
показывает, что режим пустил глубокие корни в обществе. Отдельные оппозиционные
выступления носят чисто декоративный, а не глубинный характер, и в основном провоцируются
извне. — Ждали ли Вы таких результатов? — Я не был уверен, что народ Ирана
столь убедительно проголосует за режим. В конце концов голосовать за Ахмадинеджада
– значит сказать “да” режиму и его политике и “нет” полудемократическим преобразованиям,
которые на протяжении 8 лет осуществлял Хатами. Я высоко ценю господина Хатами
как культурного деятеля, как гуманиста, как человека, выдвинувшего концепцию “Диалога
цивилизаций”. Однако я не могу дать положительную оценку периоду его президентства.
— Что Вы имеете в виду? — Пребывание Хатами у власти отмечено предоставлением
некоторой свободы в одежде, литературе и других областях, однако в глубинном плане
ситуация была неудовлетворительной. Стали намечаться центробежные тенденции. В
частности, переоценивался фактор Азербайджанской Республики. Я отрицательно оцениваю
открытие в Тавризе консульства Азербайджана, провокации азербайджанских политических
деятелей среди тюркоязычного населения Ирана и т.д. Фундаментальные основы экономического
развития, заложенные еще при Рафсанджани, в течение 8-летнего президентства Хатами
продолжали укрепляться. Сельское хозяйство, энергетика, тяжелая промышленность
пережили подъем, определенные шаги были осуществлены в международных кругах с
целью изменения имиджа Ирана, сформированного Соединенными Штатами. Однако это
не сопровождалось закреплением более глубинных факторов, способствовавших обеспечению
национальной безопасности. Стали активизироваться центробежные силы, что очень
плохо для страны. — А может ли президент, являющийся исламским фундаменталистом,
способствовать укреплению национальной безопасности? — Надо отметить, что
в Иране под исламским фундаментализмом не подразумевают тот фундаментализм, который
представляют ваххабиты. В Иране он носит иной характер. Иранский фундаментализм
тесно связан с иранским национализмом. Я думаю, что господин Ахмадинеджад, будучи
радикалом, будет способствовать определенному укреплению внутренних связующих
звеньев Ирана, которые и делают страну страной. Иран — многоязычная, многонациональная
страна, нуждающаяся в особой политике. В этом плане народ Ирана, на мой взгляд,
сделал правильный выбор. — Как Вы расцениваете взаимные угрозы господина Ахмадинеджада
и министра обороны США Дональда Рамсфелда в отношении испытаний в области ядерной
энергии? — Откровенно говоря, меня удивляет, почему Иран, имеющий трехтысячелетние
традиции государственности, не должен иметь возможность для мирного использования
атомной энергии, в то время как одна из соседних стран, государственность которой
насчитывает всего 50-60 лет, такую возможность имеет. Я понимаю тревогу западных
стран: атомная энергия и атомная бомба не должны находиться в руках стран, которые
имеют отношение к террористическим группам, организациям или склонность к терроризму.
Но Иран такой страной не является. За три тысячелетия своего существования иранская
государственность доказала, что основана на взвешенных принципах, которые никогда
не нарушались. И если Иран будет иметь возможность пользоваться мирной атомной
энергией, в регионе установится баланс. — Следовательно Вы верите словам господина
Ахмадинеджада о том, что ядерная энергия будет использована только в мирных целях.
— Да, верю. МЕЛАНИЯ БАРСЕГЯН