СОБИРАЛИСЬ ВЗОРВАТЬ В ПЕРЕНОСНОМ СМЫСЛЕ

считает депутат парламента РА Амаяк Ованнисян — единственный из политических деятелей, кто присутствовал на собрании инициативы «Объединение армянских добровольцев»

— Вы постоянно твердите, что на этом собрании не было призывов к насилию. Между тем стенограмма выступлений свидетельствует о том, что Вардан Малхасян призвал «оружием, вооруженной борьбой, мятежом, любыми средствами избавиться от этих замаскированных турок… Кровь, огонь в противника… Всеми методами, всеми средствами». А Жирайр Сефилян заявил: «Тому, кто осмелится уступить землю, мы ему голову разобьем, взорвем его». Сефилян поддержал мысль о том, что «не надо проявлять щепетильность в выборе средств». Почему вы вводили в заблуждение общественность, утверждая, что призывы к насильственному свержению власти не звучали?
— Я не вводил в заблуждение общественность. Наоборот, я хотел, чтобы выступления были опубликованы, и я говорил, что были эмоциональные выступления. Прозвучавшие высказывания я не расцениваю как призывы к применению насилия. В газете «Аравот» тоже отмечалось, что Ара Саакян, Виктор Даллакян и многие другие политические деятели в своих публичных выступлениях использовали различные высказывания. В устных выступлениях членов Объединения армянских добровольцев тоже звучали жесткие, образные выражения. «Голову разобьем, взорвем», «внутренние турки» — эти высказывания не надо воспринимать буквально. В отличие от представителей животного мира человеку свойственно выражаться образно. В конце концов это мероприятие не носило публичный характер, и звучавшие в ходе него мнения могли и не обнародоваться.
— Однако после этого «непубличного» собрания выяснилось, что добровольцы еще в июле этого года подписали призыв-заявление, а в последующие месяца занимались формированием групп из ополченцев-единомышленников. Если бы вы состояли во власти и узнали о существовании подобной полусекретной структуры, в которую записываются люди, имеющие отношение к оружию, вас бы это не встревожило?
— То, что люди, грудью защищавшие Родину, сегодня испытывают глубокую неприязнь к действующей власти, конечно, должно вызывать тревогу. И антипатия проявляется как разв таких жестких, экстремистских выражениях. В то же время я не считаю, что людей можно подвергать уголовным преследования за те или иные высказывания и мнения. Это нарушение свободы слова, а потому недопустимо. К уголовной ответственности привлекают за действия. А за слова, оценки, выражения нельзя преследовать людей. Что касается создания групп, то на встрече об этом не было речи. (Информация о создании групп и структур содержалась в публикации в газете «Иравунк», журналист которой был приглашен на собрание. — А.И.) Пусть докажут, что они создавали группы. Если и были эмоциональные выступления, то они свидетельствовали об их душевном состоянии. Конечно, это должно беспокоить власти. Однако арест нельзя считать приемлемой формой проявления обеспокоенности.
— Мы критиковали Службу национальной безопасности за то, что она не предотвратила теракт 27 октября 1999 г. в парламенте Армении, хотя задолго до этого преступления руководитель террористической группы Наири Унанян везде говорил о своем намерении убить руководителей страны. Вы как человек, который во время теракта находился в зале заседаний парламента, ответьте на вопрос: разве не следует отказаться от подхода, когда в нашей политической реальности разбивают голову и решают вопросы с помощью оружия или эти методы приемлемы в зависимости от мишени?
— Я считаю, что не высказанное, не проявленное недовольство действительно опасно. Поэтому чрезвычайно важно, чтобы люди имели возможность, не опасаясь наказания со стороны государства, выражать свое недовольство. Терроризм всегда рождается в закрытой системе. Пресса поступила правильно, опубликовав эти выступления. Вы поняли, что они не содержат призывов к насилию. Если бы вы опубликовали программы применения насилия и свержения власти, то газету вполне обоснованно могли закрыть. Вы поняли, что это было проявлением накопленного недовольства, которое обязательно следовало обсудить. Недовольство этого слоя общества мы должны сделать предметом общенационального обсуждения.