говорит председатель временной парламентской комиссии по изучению событий 1-2 марта Самвел Никоян
— Господин Никоян, почему на заседание комиссии был приглашен начальник управления по уголовному розыску Полиции РА Овик Тамамян?
— На предыдущем заседании комиссии заместитель начальника Полиции РА Александр Афян дал разъяснения о действиях полиции утром 1 марта. Есть вопросы, которые мы бы хотели задать осуществлявшему эту операцию руководству полиции. Для этого мы и пригласили Афяна. На часть вопросов он не ответил, пояснив, что они не касаются его службы и посоветовал обратиться к соответствующей службе. Вот мы и пригласили Овика Тамамяна.
— Не секрет, что в событиях 1 марта помимо полиции, участвовали также военные. Собираетесь ли вы пригласить на заседание комиссии руководителей системы обороны и спросить у них, что делали солдаты на улицах Еревана.
— Вы имеете в виду события 1-2 марта? Мне бы хотелось, чтобы мы говорили пока о событиях утра 1 марта, поскольку по этой части у нас есть ответы на все вопросы. Но мы еще не получили ответы на вопросы, касающиеся событий 1-2 марта. Комиссия намерена до середины августа составить проект документа, который в дальнейшем будет представлен в Национальном Собрании в качестве отчета. Это будет предварительный документ, затрагивающий только те действия, которые происходили утром 1 марта на площади Свободы.
— Когда комиссия только создавалась, вы собирались пригласить также бывших президентов – Роберта Кочаряна и Левона Тер-Петросяна. Ваше намерение остается в силе?
— Если комиссия придет к выводу, что для изучения событий необходимо пригласить бывших президентов, мы их пригласим. Но придут они или нет, решать уже им. Мы не можем обязывать граждан (они граждане Армении, а не должностные лица). Я обратился с письмом к Левону Тер-Петросяну, поскольку он как лидер митингующих находился на площади Свободы. Я составил целый ряд вопросов: сколько было митингующих и полицейских, сообщили ли полицейские митингующим о цели своего прихода, чем они были оснащены. Одним словом, это были вопросы, на которые, казалось, он должен был ответить и тем самым оказать элементарную помощь в установлении истины. Но он не ответил. То же самое может произойти и сейчас – мы пригласим, а он не придет. Точно так же может поступить и второй президент.
— Вы как председатель комиссии чувствуете ли психологическое давление? Когда сильнее всего ощущается это давление – во время встреч с политзаключенными, гражданами, на улице?
— Работа в этой комиссии сама по себе предполагает психологическое давление. Бремя ответственности давит. Давление оказывают и публикации в прессе, и пропагандистская кампания, которая осуществляется в отношении комиссии. Если я скажу, что давления нет, это будет неискренно. Просто комиссия делает то, что считает целесообразным.
— В результате проделанной работы стало ли для Вас очевидно, что вина за события 1-2 марта полностью лежит на властях? В конечном счете и армия, и солдаты, и полиция выполняли указания властей и именно по их указанию осуществили то, что произошло. Другая сторона лишь защищалась.
— Если в стране происходят такие процессы, то сразу можно сказать, что власть в чем-то допустила ошибки. Однако задача комиссии заниматься не декларативными заявлениями, а фактами. Очень важно, чтобы в борьбе с беззакониями власть действовала в рамках закона. А закон предоставляет полиции достаточно полномочий для обеспечения общественного порядка всеми законными средствами. Полиция имеет право разгонять митинги, задерживать людей, применять спецсредства, насилие, в конце концов использовать огнестрельное оружие.
— Но не против мирных митингующих.
— Полиция должна доказать, что все эти действия были правомерными и осуществлялись в рамках закона.