заявил член правления Союза ополченцев “Еркрапа”, полковник Ованнес Арутюнян, осужденный к 1,5 годам лишения свободы за хранение нескольких патронов, тем, кто покинул ряды СОЕ
— Вы и находящиеся в настоящее время в тюрьме несколько ополченцев выступили с гневным заявлением, которое фактически явилось ответом на слухи о том, что более десятка генералов и полковников, прекративших с 24 февраля свое членство в СОЕ, сейчас готовят “смену власти” в организации. Почему эти слухи вызвали такую обеспокоенность?
— Первая и единственная цель прекращения их членства в СОЕ состояла как раз в том, чтобы мы оказались в тюрьме. И они достигли своей цели. Наша тревога вполне естественна: СОЕ – не умирающая организация, возможно, какое-то время она будет проявлять пассивность, но хозяевами этой страны являемся мы. Это мы дали им возможность накопить богатство и даже приписать себе лавры победителей.
— Муссируются слухи о том, что сторонники продвижения на пост председателя правления СОЕ министра обороны Сейрана Оганяна, который вышел из этой организации, ссылаются на то, что нынешний руководитель СОЕ Манвел Григорян ничего не предпринимает для освобождения арестованных ополченцев. Между тем они хотят добиться освобождения еркрапа, в том числе и Вашего освобождения. Вам эти заверения не внушают доверия?
— Отнюдь. Если бы они хотели сделать для нас что-то хорошее, они бы не организовали эту бойню (речь идет о трагических событиях 1 марта в Ереване. – ред.). Мы их не просили, не просим и не будем просить о помощи. Более того, пусть они даже не заикаются о Союзе ополченцев “Еркрапа”, поскольку 90 процентов тех, кто прекратил вышел из союза, не являются ополченцами. Это мы их сделали еркрапа. И пусть они не убеждают членов СОЕ в том, что все это делают ради их благополучия. Помогать надо было тогда, когда все было в их руках. А может, боялись, что лавры достанутся Манвелу Григоряну? Ему лавры не нужны.
— Вам не кажется, что Вы впадаете уже в другую крайность? Ведь заявил же Сейран Оганян 4 марта: “Я не видел, чтобы Мясник Малхасян где-то сражался”. Теперь вы заявляете, что вышедшие из рядов СОЕ лица в действительности не еркрапа.
— Пусть не заставляют вспоминать прошлое – кто что сделал и что не сделал. Я думаю, они не сомневаются в том, что я очень многое о них знаю. Возможно, Сейран Оганян воевал со своими соседями, а Мясник Малхасян в этом не участвовал, однако это не означает, что он не участвовал в Карабахской войне. Мы с Вазгеном Саркисяном навестили Мясника в больнице в Горисе, где он был ранен.
— Наверное, надо признать, что когда руководители СОЕ состояли в системе Минобороны, многие вопросы, касавшиеся оказания помощи еркрапа, решались гораздо легче.
— Легко не решались. Манвел Григорян не жалел сил и энергии, чтобы еркрапа остались в армии. Но вопреки этому те же лица исключили членов СОЕ из армии. Мы были им не приятны. Поэтому все, что делалось, делалось с большим трудом.
— Вы с похвалой отзываетесь о Манвеле Григоряне, между тем он так и не уточнил свою позицию по последним политическим событиям. Более того, в своем последнем заявлении он отметил, что СОЕ “не была втянута ни в одну политическую игру”.
— Правильно сказано. Еще при Вазгене Саркисяне мы всегда подчеркивали, что ополченцы не имеют отношения к политике. Мы, ополченцы, один раз уже пошли на подлость, и увидели, чем это обернулось. Я имею в виду призыв Вазгена Саркисяна в 1998 году. Мы проявили уважение, подумали: а вдруг мы все ошибаемся? Но тогда ошибся Вазген Саркисян. Мы наконец должны исправить свои ошибки. Манвел Григорян всегда говорил, что екрапа рядом с народом. А с кем сегодня почти весь народ, за исключением угодников карабахского клана и лиц с кличками?
— И все же не слишком ли преждевременна или даже не напрасна ли Ваша тревога по поводу возможных изменений в СОЕ? Может, эти 15 человек собираются создать новую организацию еркрапа.
— Создать новую организацию екрапа невозможно. Подобная попытка была предпринята, однако отделение этой организации от СОЕ привело лишь к тому, что наши ряда очистились. То, что я сказал, не касается организаций “Испытание духом” и “Специальный полк”. Они, как близнецы, составляют часть нашей организации.