Председатель временной парламентской комиссии по изучению событий 1-2 марта Самвел Никоян считает, что в вопросе раскрытия обстотельств смерти жертв комиссия не добилась серьезного прогресса
— 25 октября Вы должны представить результаты изучения мартовских событий. Как обстоят дела с раскрытием всех обстоятельств? Позволило ли сотрудничество с правоохранительными органами придти к какому-либо выводу?
— Я думаю, появится небходимость продлить срок работы комиссии. Мы обратися к парламенту с такой просьбой. Следует учесть, что группе по сбору фактов, которая будет создана, тоже придется поработать и предоставить нам собранные материалы. До сих пор комиссии удавалось получать ответы на поставленные ею вопросы. За исключением фактов, связанных с обстоятельствами смерти жертв, все остальное нам удалось выяснить. Комиссия считает, что уже близка к выполнению своей основной миссии, ради которой и была создана, — к изучению обстоятельств гибели жертв, ведь международная общественность и наше общество уделяют внимание именно этому вопросу. К сожалению, в этом плане мы пока не добились серьезного прогресса, сложностей очень много. Но это те важные вопросы, ответы на которые обязательно необходимо получить. Вот почему помимо создания рабочей группы по сбору фактов мы также пригласили американских экспертов, которые входили в комиссию по изучению теракта 11 сентября в Нью-Йорке. Мы еще раз встретимся со следственными органами и полицией.
— Есть жертвы, доказано, что они погибли от огнестрельных ранений именно во время событий 1-2 марта. Из их тел наверняка были извлечены пули. Неужели так трудно сравнить эти пули с оружием тех военнослужащих, которые участвовали в операции, и выяснить, из какого автомата или пистолета были выпущены пули.
— Я сам ставлю эти вопросы, но должен сказать, что не во всех случаях пули сохранились. В некоторых случаях ранения были сквозными. Но есть также случаи, когда пуля сохранилась, и, я думаю, благодаря проведению судебно-баллистической экспертизы этот вопрос уже должен быть решен. Что касается применения “Черемухи-7”, то пора уже завершить эту экспертизу, чтобы мы могли дать четкий ответ.
— Какую помощь ваша комиссия может оказать группе по сбору фактов?
— Члены этой группы поступят правильно, если начнут со сбора фактов об обстоятельствах гибели жертв. Все остальное будет пустой тратой времени.
— В процессе работы вы пользовались фактами, предоставленными полицией, прокуратурой и оппозицией. Чья информация оказалась более полезной?
— Важна любая информация. И если даже оппозиция участвует в работе комиссии опосредованно (я имею в виду постановку вопросов в оппозиционной прессе), в любом случае комиссия очень признательна, поскольку ставятся вопросы, предоставляются материалы, которые требуют разъяснений. С правоохранительными органами мы до сих пор работали нормально. Но были и недостатки. Я, в частности, публично зачитал свои вопросы и ответы полиции и спросил: может ли комиссия на основе этого составить заключение? К сожалению, я не очень доволен сотрудничеством с прокуратурой, ответами следственного органа на вопросы, связанные с изучением обстоятельств гибели.
— Вы давно не посещали находящихся в тюрьме депутатов. Есть у Вас информация о состоянии их здоровья?
— Об этом мы интересуемся у органа предварительного следствия, руководителей мест заключения. Перед комиссией стояла задача оказать позитивное воздействие на процесс предварительного следствия. Благодаря тому, что комиссия посещала уголовно-исполнительные учреждения, беседовала с заключенными, передавала их слова вам, мы превратились для них в своеобразный рупор. Это не понравилось органу предварительного следствия, и они заявили, что мы проявляем пристрастность. Мы их пригласили и предложили тоже ответить на вопросы. Наша цель состояла в том, чтобы создать атмосферу терпимости, а не конфликтности. За этим последовало противодействие со стороны “мозгового центра” оппозиции, и все переместилось в поле конфликтов. В результате заключенные и их семьи превратилиась в инструменты политической пограммы, разработанной этим “мозговым центром. К сожалению, эту задачу комиссия не смогла выполнить.
— Согласитесь, что при наличии 10 жертв не суметь в течение семи месяцев найти хотя бы одного убийцу, просто непонятно.
— Мне понятен ваш вопрос, он волнует общество, волнует и меня. Я разделяю это беспокойство.