утверждает директор Центра политических исследований “Акунк” Рубен Акопян
— В свое время в интервью “Аравоту” Вы сказали, что разделяете тревогу первого президента по поводу армяно-турецких отнрошений и проблемы Карабаха. Исходя из этого, согласны ли Вы также с тем, что урегулирование нагорно-карабахского конфликта – вопрос 2-3 месяцев?
— Отделять вопрос Карабаха от общей ситуации в регионе, наверное, неправильно. Спокойствие, которое есть, кажущееся, это “шумное” молчание. Возможно, что это естественно, поскольку регион, на мой взгляд, стоит на пороге новых событий и новых провокаций. По понятным причинам определенную роль в этих событиях могут сыграть вопросы, связанные с Арменией и Карабахом. Я не хочу говорить о том, чем все закончится, но ситуация действительно очень серьезная. Она представляется мне опасной еще и по той причине, что основные импульсы исходят не от Армении и Карабаха, а от сверхдержав (мы просто игроки). Относительная стабильность в регионе, пожалуй, выгодна не всем. В настоящее время действующим “вулканом” в регионе является Карабах, проблему которого каждое государство и каждая сила попытается использовать в своих интересах. Я не согласен с тем сроком, который столь категорично установил первый президент.
— А уместно ли говорить о кажущемся спокойствии, если за последнюю неделю Армению посетили заместитель госсекретаря США и президент России? Как известно, одним из самых важных элементов состоявшихся с ними переговоров был именно процесс карабахского урегулирования.
— Когда я говорил о “шумном” молчании, я имел в виду в том числе и эти визиты. Действительно, сегодня наш регион превратился в очень интересный перекресток. К сожалению, об этих визитах поступает очень скупая информация, и политическому полю остается лишь строить предположения. А если предположения не основаны на информации, они могут быть и ошибочными. В этом плане должен сказать, что общественное мнение оставалось непричастным к происходящему – начиная с визита Гюля и кончая последними серьезными событиями. Турция, например, сумела в полной мере и довольно эффективно использовать в собственных интересах визит своего президента. А мы фактически не сумели воспользоваться этим обстоятельством. После визита Гюля представители всего политического спектра Турции, начиная с традиционных радикалов, по мнению которых нельзя делать ни одного шага навстречу Армении, и кончая противоположным полюсом в лице бывшего посла Турции в России Волкана Вурала, который заявил, что нужно попросить прощения у армян за Геноцид, высказали свои точки зрения. А мы абсолютно ничего не сделали. В Армении вопрос формирования общественного мнения, которое фактически никого не интересует, является в основном монополией государства. В конце концов так и не выяснилось, чего добивалось наше государство, приглашая Гюля в Ереван, какую цель мы преследовали и что нужно делать. Политическое поле не захотело участвовать в обсуждении этих вопросов, поскольку государство само должно посылать эти импульсы. Разумеется, это не только и не столько вопрос МИД, сколько всей политической фактуры. Но главный рычаг, тем не менее, находится в руках государства, и он, к сожалению, не был задействован. То же самое я должен сказать о визите президента РФ. Российская пресса обсуждала самые разные версии положения дел в сфере армяно-российских отношений. Акценты в основном были отрицательными с учетом того того, что в этих отношениях наблюдаются некоторые сложности. В любом случае очевидно, что авторы этих комментариев имеют определенный “багаж” информации, который им удается использовать со своих позиций. А мы подобные методы абсолютно не используем.
— Но неужели даже в условиях получения столь скудной информации не заметны признаки того, что Россия, временно уступившая США “лавры” инициатора в процессе карабахского урегулирования, сейчас вновь пытается перехватить инициативу. Об этом, в частности, свидетельствует заявление Дмитрия Медведа о том, что в ближайшее время в Москве состоится встреча трех президентов, которые продолжат серьезное обсуждение проблемы Нагорного Карабаха.
— В ораторском искусстве есть такой прием: для сохранения ритма речи используются лишние слова. Если возможна армяно-азербайджано-турецкая встреча, почему не может состояться встреча в армяно-российско-азербайджанском формате? Этим, по сути, решается также вопрос защиты позиций. Но прежде всего я хочу приветствовать этот шаг России, поскольку если в регионе существует вопрос инициативы, то среди инициаторов Россия действительно должна быть в числе первых. Однако трудно понять, насколько это принципиально. Может, всего лишь существует проблема сохранения ритма, баланса. В этом плане особенно опасным мне представляется то, что в Армении политическая дискуссия между властью и оппозицией проходит в одной плоскости: придерживаться прозападной или пророссийской ориентации? Пусть это замечание не покажется популистским, но куда делась проармянская ориентация? Неужели мы вынуждены иметь или пророссийскую, или прозападную ориентацию? К сожалению, мы не представляем из себя такую силу, такое государство, которое может стать в регионе серьезным субъектом, инициатором игры. Но совсем оставаться в стороне… В этом плане мы приблизились к опасному этапу и можем подвергнуться провокации. В любом случае Армения – одно из самых слабых звенев в регионе, которое можно легко втянуть в провокацию.