По мнению бывшего спикера парламента Армении Тиграна Торосяна, причины сложившейся в нашей стране ситуации заключаются в провинциализме и невежестве
— Начнем с самого избитого вопроса. Как Вам кажется, лишится наша страна права голоса в ПАСЕ или нет?
— О санкциях ПАСЕ говорят все, кроме тех, кто должен об этом говорить. Говорят люди, которые никогда не имели ни малейшего представления, да им и не грозит в ближайшее время иметь представление о Совете Европы — что как делается, в каких условиях, и так далее. Это свидетельствует о несерьезном отношении. Жаль, что обсуждается самый элементарный вопрос: лишат Армению права голоса или нет? Обсуждение именно этого вопроса должно было стать сигналом к тому, чтобы и оппозиция, и власти начали серьезно обсуждать те вопросы, которые привели к данной ситуации. Армения никогда не оказывалась в подобном положении. В качестве оправдание очень часто спрашивают: а почему Азербайджан не лишают права голоса? Кстати, после парламентских выборов в Азербайджане этот вопрос обсуждался в Страсбурге, и хотя в конечном счете делегация не лишилась права голоса, однако унижение было полным. Сравнение с Азербайджаном не делает нам чести. Не забывайте, что в прошлые годы позиция нашей страны в СЕ в качественном отношении была лучше, чем сейчас. Сегодня имидж страны под большой угрозой, вот что должно волновать всех. Проект резолюции, содержащий пункт о лишении права голоса, означает соответствующее отношение к стране. Это может проявиться во всех направлениях – от экономического до политического. Излишне говорить о том, какие нежелательные последствия будет иметь такая ситуация и сколько времени потребуется для их устранения. Обидно, что ошибки допускают политические деятели, а наказывают государство.
— Вы говорите, что подобной ситуации в Армении не было. А разве в 2003-2004 годах произошло не то же самое? Единственное серьезное различие состояло в том, что тогда обошлось без жертв.
— Самое существенное различие состояло в том, что тогда, после событий 12 апреля 2004 года, очень быстро удалось правильно оценить обстановку и предпринять шаги к тому, чтобы вывести страну из этой ситуации. В октябре 2004 года в ПАСЕ обсуждалась резолюция не о лишении права голоса, а о значительном улучшении ситуации. Сравните сроки, и все станет ясно. Во всяком случае для меня очевидно, что после событий 1-2 марта можно было предпринять более решительные шаги к улучшению ситуации.
— В свое время, когда Вы были спикером, парламент принял решение сдать депутатов. На что вы надеялись, идя на этот шаг?
— Национальное Собрание не “сдавало” депутатов, я категорически против такой формулировки. Все нужно оценивать в контексте времени. Ни в коем случае не надо забывать, в какой ситуации проходило заседание НС. Произошло беспрецедентное, трагическое событие, и необходимо было дать ответы на многие вопросы. Пришел генпрокурор и сказал, что для раскрытия дела в отношении этих депутатов необходимо избрать меру пресечения в виде ареста. Национальное Собрание оказалось перед выбором: либо оно должно было дать согласие, либо сегодня в его адрес звучали бы обвинения в том, что многие вопросы остались без ответа. Есть еще одно обстоятельство. Национальное Собрание не суд, оно не выдвигало депутатам обвинения и не осуждало их. Парламент не говорил: заберите наших коллег и держите их в тюрьме сколько хотите. Парламент сказал: если в данный момент это необходимо для раскрытия произошедшего, мы даем свое согласие. К сожалению, осуществляются различные провокации с тем, чтобы негативное отношение распространилось на НС. Это несправедливо. Ответы на оставшиеся вопросы должны дать соответствующие органы.
— Да, но когда все слишком затянулось, Национальное Собрание никак не отреагировало.
— К сожалению, через несколько месяцев начались летние каникулы, а после этого, в сентябре, когда парламент предпринял попытку вернуться к этому вопросу (я сам голосовал “за”), большинство приняло другое решение. Если имелись серьезные основания для выдвижения обвинения арестованным депутатам, можно было привести их в парламент, обсудить, убедить депутатов и общественность в том, что имеются серьезные причины для сохранения меры пресечения в виде ареста. В тот период серьезные трудности возникали даже при принятии самых очевидных решений. Когда 17 марта в закон о митингах вносились изменения, я предупредил, что есть положения, которые портят закон, и мы опять будем вынуждены внести изменения. Я пригласил в Ереван экспертов. В результате был разработан и отправлен на экспертизу новый законопроект, который получил положительное заключение. В мае документ был принят в первом чтении. В конце мая, когда я находился в Страсбурге для участия в конференции глав парламентов стран-членов Совета Европы, генеральному секретарю СЕ было отправлено письмо о том, что закон будет принят во втором чтении осенью. Когда я вернулся, мне предложили отправить аналогичное письмо председателю ПАСЕ. Но я не отправил, поскольку в подобной ситуации не имело смысла откладывать внесение изменений в закон. В начале июня закон был принят во втором чтении. Этот пример я привел для того, чтобы показать: очень многие вопросы, на первый взгляд, кажутся не очень болезненными, но их решение давалось нелегко.
Окончание интервью в завтрашнем номере