утверждает представитель фракции “Наследие” в делегации Армении в ПАСЕ Раффи Ованнисян
30-31 марта в испанском городе Валенсия проходило заседание Мониторинговой комиссии ПАСЕ, в котором участвовал и представитель единственной в армянском парламенте оппозиционной фракции “Наследие” Раффи Ованнисян. Вчера мы попросили г-на Ованнисяна рассказать о подробностях этого заседания. По его словам, на заседни выступил председатель МК Холовати, а вот содокладчик по Армении Джон Прескотт отсутствовал. “И хотя принято, чтобы обсуждение начинал содокладчик, в этом случае слово было предоставлено руководителю нашей делегации Давиду Арутюняну, потом мне как представителю оппозиции и, наконец, Армену Рустамяну. Затем состоялось общее обсуждение, итоги которого обобщил второй содокладчик Жорж Коломбье”,- сказал Раффи Ованнисян. Краткие выступления представителей других стран он охарактеризовал как критические. По нашей просьбе г-н Ованнисян представил подробности своего выступления (в Мониторинговой комиссии он выступил также во время обсуждения вопроса Турции). “Я в очередной раз попытался представить ситуацию в первую очередь в Республике Армения, а также, используя принцип применения одинаковых европейских стандартов, высказал критику в адрес наших соседей, России и в целом Совета Европы,- сказал Раффи Ованнисян. – Я указал и на важное значение всеобъемлющего характера Мониторинговой миссии, отметил, что содокладчик по любой стране должен посвятить себя выявлению истины, а не руководствоваться аполитичными амбициями. Во-вторых, в СЕ должна быть создана и развита культура самоочищения, самокритики, а не то, свидетелем чему я был на протяжении последних двух лет”.
Говоря об Армении, Раффи Ованнисян остановился на фактах существенного ограничения основополагающих свобод, нападения на журналистов. “Под непосредственным контролем исполнительной власти, президента остаются, в частности, электронные СМИ. Телекомпании “А1+” под разными предлогами, например, перехода к цифровой системе вещания, не дают вернуться в эфир. Я также сказал, что до сих пор нет ни одного обвиняемого по делу о невинных жертвах 1 марта 2008 г., хотя известно, как были убиты по меньшей мере трое наших соотечественников. Вместо этого у нас есть политзаключенные”.
Ованнисян напомнил о своем последнем выступлении в июне 2008-го, когда он заявил, что не будет участвовать в пленарных заседаниях до тех пор, пока Совет Европы и Армения не станут достойны друг друга. “В Мониторинговой комиссии я повторил то, что сказал тогда: лишение свободы даже на час невинных людей является величайшим нарушением справедливости, тем более, что это происходит на глазах Совета Европы. Когда в июне я сказал, что ждать до января 2009 года просто бесчеловечно, мне ответили, что в сентябре этот вопрос будет пересмотрен. В июне вопрос отложили до сентября, в сентябре – до декабрьского заседания Мониторинговой комиссии, которое прошло в январе в Страсбурге. И вот сейчас, в последние дни марта, в Валенсии мы обсуждаем ситуацию с правами человека и демократией в Армении. Хотя действующим президентом было сказано много добрых слов, однако они не претворились в дела. И сейчас для меня как для делегата и гражданина 1-е апреля стало чем-то вроде лакмусовой бумажки. Я, конечно, приветствовал то, что Национальное Собрание попыталось искупить свою вину и внести в статьи 225 и 300 УК РА соответствующие законодательные изменения, однако главный показатель – это применение закона”. На вопрос, что выявила “лакмусовая бумажка” и сответствует ли ожиданиям принятая 1 апреля форма применения законодательных изменений, Раффи Ованнисян ответил: “Нет, не соответствует, поэтому в заключительной части своего выступления я задал вопрос: как было принято решение – независимым судом Армении или на основе переданного по телефону заказа властей? По любопытному совпадению судебный процесс по “Делу семи” был отложен до 1 апреля, то есть после заседания Мониторинговой комиссии”. В частности после 28 марта, когда вступили в силу изменения в УК РА, “основание для содержания наших сограждан в тюрьме и сохранения в силе принятого нами преступного решения о лишении наших коллег депутатской неприкосновенности уже полностью отсутствует”, отметил Раффи Ованнисян. По его словам, после 1 апреля арестованные должны были быть освобождены – “либо следовало применить запоздалую амнистию, либо Национальное Собрание, изменив эти статьи, должно было сразу объявить недействительным решение о лишении неприкосновенности, принятое на основе уже не существующих статей и обоснований. Если эти шаги не последуют, для меня станет очевидно, что и власти Армении, и Совет Европы играют не просто в прятки, а в преступную игру, из-за которой страдают рядовые граждане РА, а значит и столь лелеемое СЕ гражданское общество. И хотя “the show must go on”, эта игра неприемлема”.
Накануне обсуждения в Валенсии координатор Армянского национального конгресса Левон Зурабян, отвечая на вопрос, существуют ли между АНК и представителем “Наследия” договоренности относительно того, чтобы от имени оппозиции в Мониторинговой комиссии ПАСЕ были представлены вопросы, сказал: “К сожалению, он не обратился в АНК для получения соответствующей информации или материалов, которые могли помочь ему в процессе работы в Мониторинговой комиссии”. В свою очередь Раффи Ованнисян в ответ на наш вопрос, можно ли говорить о том, что сотрудничество между двумя оппозиционными силами в рамках выборов в совет старейшин Еревана прекращено, сказал: “Не думаю, что одно связано с другим. Я как гражданин, как представитель “Наследия”, как оппозиционный делегат в ПАСЕ всегда открыт для любой информации и консультации. С нашей стороны барьеров никогда не было. Не было и институционализированного сотрудничества, во всяком случае по части моей работы в ПАСЕ. Наоборот, можно вспомнить публичные заявления наших коллег по оппозиции. Когда я принял принципиальное решение и представил причины, по которым отказался от участия в пленарных заседаниях, наши оппозиционные коллеги приветствовал этот шаг, назвав его принципиальным. Принятое в декабре 2008 года решение Мониторинговой комиссии было объявлено общедемократической победой. После этого мое отсутствие на январском пленарном заседании удостоилось противоположной оценки. Каждый имеет право на собственную точку зрения. Не мне судить о профессионализме, цивилизованности или нравственности других”.