Пишем европейские законы, живем по праву обычаев

Интервью с этнографом  Грануш  Харатян

— Есть ли в Армении адекватное восприятие возможностей и роли европейских и других международных организаций в решении злободневных для страны вопросов?

— Если не учитывать отношения Армении с международными военными альянсами ( членство в ОДКБ, сотрудничество с НАТО), то считается плодотворным сотрудничество со Всемирным Банком и Международным Валютным Фондом, с Организацией Черноморского экономического сотрудничества, Всемирной Торговой Организацией. Однако я полагаю, что эффективность международного финансово-экономического сотрудничества сильно преувеличена. Стержневые программы по реформированию и их внедрение, осуществляемые со Всемирным Банком, не только не доводятся до завершения, но и, согласно ряду экспертных и общественных оценок, до сегодняшнего дня продолжают осуществляться с сомнительной эффективностью или даже с отрицательным результатом: взятые кредиты не соответствуют ожидаемому результату и тяжелым грузом ложатся на плечи общественности Армении. Иначе говоря, международное участие в экономической сфере Армении совершенно не соответствует ожиданиям от этого сотрудничества.  

Существует двоякий подход к евроинтеграции: с одной стороны она объявлена основной политической программой Армении, с другой — налицо глухое, порой откровенное противостояние осуществлению этой программы. С одной стороны наше общество причисляет себя к обществу с системой европейских ценностей, с другой стороны не противостоит тем, кто порой бьет крайнюю тревогу по поводу опасности, которую таит в себе европейская система ценностей для нашей самобытности. Наиболее интегрированы в Армении законы, однако самый большой негатив – это применение законов. И именно эта двойственность программирует всю нашу систему ценностей: одно дело – то, что написано на бумаге, совершенно другое – то, что в реальности. На бумаге мы строим страну законов, а в реальной жизни живем в соответствии с нормами обычаев. Более того, в реальной жизни мы формируем фактические, обходящие законы отношения, которые в свою очередь формируют новую культуру традиционного права. Как евроинтеграция объявлена основным направлением, но на самом деле фактические шаги к этой интеграции «байкотируются», точно так же в нашем обществе бытует восприятие, что оно является носителем европейской системы ценностей, но вместе с тем приветствуется психология осознанного или неосознанного противостояния этой системе. В частности, в публичных дискуссиях наибольшее распространение получили темы гомосексуализма, борьбы поколений, разводов, отчуждения человека от общества, наркомании и, конечно же, опасности для самобытности культур народов, таящиеся в глобализации. К сожалению, для большинства населения Армении остаются неизвестными права человека, темы и виды социально-культурных изысканий европейской молодежи, усилия по внедрению ценностей простого гуманизма, защита возможностей  человека и основных нравственных ценностей посредством применения законов: уважение к достоинству человека, поощрение культуры честности и осуждение бесчестия и т.д. Не обсуждаются программы с целью формирования культуры защиты особенностей национальных культур, уважения к другим культурам, не становятся достоянием масс сведения о ценностях, придающих важное значение знаниям и воспитанию. Мало кому в Армении известны европейские подходы к ценностям, придающим важное значение семье, политике поощрения равенства между мужчиной и женщиной. Последняя проблема осталась в сфере вульгарного восприятия «феминизации». Строя наши отношения с Европой, мы попросту не используем реальные возможности, предоставляемые нам сотрудничеством с международными структурами. Самый известный пример – это наше практическое неучастие в обсуждениях по формированию ценностей в культурно- правовой сфере. Будучи страной — членом ОБСЕ и претендующей на членство в ЕС, мы не принимаем участия в имеющих сегодня место в данных структурах обсуждениях в сфере развития права, не представляем и не отстаиваем наши позиции, наши анализы. Со стороны этих структур на протяжении последних лет были приняты новые конвенции, поручения, правовые и другие документы, которые в конечном итоге либо уже являются частью права нашей страны, либо станут таковыми, Однако мы практически не принимаем участия в процессе их осуществления. Ни в одной из структур Европарламента, даже в рамках ОБСЕ, где обсуждается  судьба Карабаха, мы не выдвинули на обсуждение ни факт уничтожения в Нахичевани армянских памятников, ни вопрос посягательства на памятники армянской культуры в Грузии, ни вопрос о судьбе беженцев-армян из Азербайджана, ни вопрос о территориях и собственности, потерянных этими беженцами в Азербайджане. Между тем именно в этих структурах широко афишируется факт реставрации Турцией церкви Св. Креста на острове Ахтамар, как жест политической доброй воли со стороны этого государства. Мы не только не используем свои возможности сотрудничества с международными структурами, не участвуем в процессе формирования системы ценностей, но и не связываем реальные политические планы и перспективу с евроинтеграцией. Тем самым мы отделяем себя от Европы, и боюсь, что все это может иметь болезненные и неприятные последствия.

— Армения и Азербайджан одновременно стали членами СЕ, при вступлении обе страны взяли на себя обязательство мирного разрешения Карабахского конфликта. Имеют ли принятые в его структурах СЕ (скажем в ПАСЕ) резолюции и другие решения, взятые Арменией и Азербайджаном перед ними обязательства, воздействие на переговорный процесс по Карабахскому урегулированию?

— Думаю, да. Если в наших отношениях с Азербайджаном сохраняется относительное равновесие, то это результат продолжительности переговорного процесса Минской группы ОБСЕ. Благодаря этому Армения смогла встать на ноги, усилить свою обороноспособность, а в настоящее время может достойно и мирно противостоять агрессивным заявлениям Азербайджана. Я не могу сказать, что ЕС и его структуры неукоснительно и четко хотят, чтобы было сделано все для разрешения проблемы. Возможно, в определенных ситуациях у ЕС могут возникнуть симпатии и антипатии – в зависимости от президентствующих в этих странах составов и других действующих политических факторов. Однако это еще одна возможность для того, чтобы наши страны самостоятельно решили свои проблемы. Можете ли вы представить себе ситуацию, что Армения и Азербайджан сами придут к определенному согласию, а ЕС и его структуры воспротивятся этому соглашению? Однако я повторю, что Армения, к сожалению, искоренила из своего дипломатического и политического рациона такие важнейшие вопросы, как имевшие место в Сумгаите и в 1990-ом году в Баку погромы, территории, оставленные армянскими беженцами, вопросы потерянного имущества и т.д. Темы переговоров установились без учета злободневных для армян проблем, и мы не может обвинить в этом ни ЕС, ни Минскую группу ОБСЕ. Это исключительно наше упущение. 

— Минская группа ОБСЕ продолжает быть посредником в урегулировании Карабахского конфликта. Есть ли сегодня необходимость (учитывая поставгустовские развития в регионе и в международных отношениях в целом) в изменении формата Минской Группы или в ее замене другими структурами?

— С одной стороны Минская группа – очень хороший формат, с другой – не совсем. Позитив в том, что группа довольно подробно теоретически знает проблемы, негатив в том, что она затвердела и не принимает новых аргументов, а круг вопросов, поставленных на обсуждение Минской группы, как я уже отметила, очень мал и узок. Однако я сомневаюсь, что формирование новой группы и нового формата может означать формирование нового круга поставленных на обсуждение вопросов. Во всяком случае, Майнфордское соглашение не вселяет подобной надежды. Возможно, при новом формате у нас появилась бы возможность представить весь объем наших аргументов, в чем я, откровенно говоря, сомневаюсь. Более того, американская представленность в Минской группе в лице Метью Брайзы всегда вызывала противоречия. Его постоянные оговорки типа «я имел ввиду не это, это всего лишь неудачный перевод», противоречивые заявления и т.д. вызывают недоверие, что в Минской группе есть решимость и реальное желание решить проблему. Создается впечатление, что вопрос оставляется открытым, с желанием его воздействия на происходящие в нашем регионе политические процессы. Меня поражает, что до сих пор Верховный комиссар ОБСЕ по вопросам национальных меньшинств до сих пор не проявил, во всяком случае не озвучил никакого интереса по отношению к Карабаху, между тем как проблема Карабаха является проблемой национальных меньшинств. Полагаю, именно по причине этой медлительности и затягиваний после августовских событий ситуация изменилась. То, что Россия предприняла серьезные практические шаги по самостоятельному и решительному решению проблемы, поэтапным процессом которого стало непонятное, расплывчатое Майнфордское соглашение, которое вследствие исторической памяти наших отношений с Россией вызывает во мне тревогу. Я никогда не исключала того, что Россия может самостоятельно военным путем решить судьбу нашего конфликта с Азербайджаном. Именно основываясь на эти события Турция озвучила свое мнимое гуманное предложение о восстановлении кавказского равновесия. Все это явления, которые стали возможны как со стороны России, так и со стороны Турции благодаря пассивной нерешительной и медлительной работы Минской группы ОБСЕ и вследствие недостатка дипломатического рациона и аргументации Армении. 

-Сотрудничество с какими из международных организаций в Армении воспринимается как необходимость, связанная с собственной безопасностью в условиях современных международных отношений?

— К сожалению, наша ориентация не международная, а прорусская. Связывание надежд с Россией является также ориентацией нашего общества. Избрав путь евроинтеграции и планируя членство в ЕС, обсуждая свои важнейшие политические проблемы в рамках ОБСЕ, мы тем не менее участвуем в решении этих проблем большей частью через отношения с Россией. Как и многие, я полагаю, что Армения должна надеяться только на себя, и самый краткий путь к этому – честная реализация Конституции РА в нашей стране. В этом случае наши отношения с другими государствами станут более свободными от теневого бремени.