Пусть Никоян говорит языком фактов

     — Эксперты, представляющие оппозицию в Группе по сбору фактов относительно мартовских событий, заявили, что, если представленные ими факты не будут включены в доклад временной парламентской комиссии по изучению событий 1 марта, то они квалифицируют это как сокрытие фактов. Председатель парламентской комиссии Самвел Никоян сравнил это обещание с выдвижением ультиматума: “кто не с нами, тот подонок”. Вы согласны с тем, что выдвинули ультиматум временной парламентской комиссии? 
      — Я не признаю лозунг “кто не с нами, тот подонок”, выдвинутый председателем временной парламентской комиссии Самвелом Никояном. Это плохой лозунг. Но еще более чудовищным является лозунг “в того, кто не снами, можно стрелять”, использованный 1 марта определенными силами. Однако в процессе своей деятельности г-н Никоян ничего об этом не сказал. Так что приписывать нам какие-то лозунги абсурдно. Мы руководствовались распоряжением Сержа Саркисяна от 23 октября. И до настоящего момента никакого отклонения от положений этого документа не допускали. Пусть г-н Никоян будет добр прочитать распоряжение о Группе по сбору фактов. Но коль скоро мы говорим о лозунгах, то в этом случае единственным правильным лозунгом должен быть следующий: “кто спасает одну жизнь, тот спасает мир”.   
      — В прошлом году временная комиссия попросила, чтобы все, кто располагает фактами и данными о мартовских событиях, передали их в комиссию. Но когда вы представили факты в виде докладов, члены комиссии заявили, что не собираются принимать эти документы за чистую монету и не включат их полностью в итоговоее заключение. Это обстоятельство не вызывает у Вас недоумения?
      — Конечно вызывает. Тем не менее, согласно распоряжению президента РА, мы должны передать собранные материалы во временную парламентскую комиссию. Но поскольку Группа была расформирована раньше, мы продолжаем обобщать имеющуюся у нас информацию и представлять ее в виде докладов. Фактологическая часть материалов находится в комиссии, и она должна их использовать в своем заключении. Сейчас все это мы представляем в обобщенном виде, однако складывается впечатление, что они даже не хотели получать эти доклады, ставшие для них настоящей головной болью. Это чувствуется по поведению Никояна. В последний месяц, когда мы представили третий по счету доклад, он вместо того, чтобы изучить содержащиеся в нем материалы и определить механизмы их использования, начал навешивать ярлыки.
      — Но ведь комиссия параллельно направляет в орган предварительного следствия, полицию или прокуратуру и ваши выводы. 
      — Отправляет или нет, меня, честно говоря, мало интересует. Мы представили пространные доклады об обстоятельствах гибели жертв, и задача парламентской комиссии должна состоять в том, чтобы изучить эти материалы и решить, включать их в итоговое заключение или нет. Но сейчас г-н Никоян раздраженно выступает с очень странными, непонятными мне заявлениями.  По примеру Людовика XIV, заявившего “государство – это я”, Никоян руководствуется принципом “комиссия – это я”. И хотя некоторые члены временной парламентской комиссии недавно заявили, что только начинают знакомиться с этими материалами, г-н Никоян уже заявил, что составление их заключения находится на завершающем этапе. Между тем наши материалы настолько объемны, что для ознакомления с ними, а тем более для их оценки, требуется значительное время.
      — Комиссия посчитала недопустимым, что Вы и Седа Сафарян “высказываете мнение и даете оценки экспертным заключениям”.  Вы согласны с тем, что в ваших докладах проявляется субъективный подход?
      — Мы действительно изучили экспертные заключения, как того требовало распоряжение о создании Группы, и я думаю, что Никоян не имел права давать какую-либо оценку нашим изучениям, Он должен был либо опровергнуть представленные нами факты, либо подтвердить. Третьего варианта не существует.
      — Но ведь Никоян заявил: “Моих знаний недостаточно для установления объективности оценок, которые даны заключениям профессионалов. Я не взрывотехник, не судмедэксперт”.  
      — Признаю, Самвел Никоян не специалист, но очень хочется, чтобы он глубоко осознавал, что является председателем временной парламентской комиссии по изучению событий 1 марта. А это означает также, что он должен проводить в комиссии обсуждения материалов, имеющихся в распоряжении комиссии. Могу дать подсказку, связанную с последним докладом – пусть хотя бы выяснят, куда делась одежда Тиграна Абгаряна. Если они смогут установить это обстоятельство, то, я думаю,у них не возникнет  необходимости читать весь доклад.
      — Как Вы относитесь к разграничению, которое председатель временной парламентской комиссии провел между официально направленным докладом Группы по сбору фактов и представленными вами докладами –  “пять человек – это плюрализм мнений, а доклад одного или двух может быть односторонним, содержащим дестабилизирующую ситуацию дезинформацию”?  
      — Вот видите, г-н Никоян уже дал оценки, хотя представленный ему официальный доклад об обстоятельствах смерти Гамлета Тадевосяна он тоже не принял и не смог со всей глубиной воспринять изложенные в нем факты. Этот доклад обсуждался на заседании комиссии, но проведенное обсуждение я считаю неполным. Им нужно было по пунктам изучить представленную в докладе цепочку упущений. И пусть г-н Никоян будет добр уточнить, кто-нибудь из следователей понес наказание за эти упущения или нет.
      — А как Вы расцениваете то обстоятельство, что вместо анализа имеющихся материалов председатель временной комиссии считает необходимым в своем заключении коснуться деятельности и поведения лидеров оппозиции?
      — Я бы предложил Никояну меньше говорить о нравственности, поскольку право на это нужно заслужить, и больше высказываться в правовом поле. А тем более хотелось бы видеть заключение, которое появится на основе работы комиссии. Пока выступает в основном Никоян, который высказывает мнения, сложившиеся не в процессе заседаний комиссии.
      — Кстати, Ваш доклад об обстоятельств гибели Тиграна Абгаряна Никоян посчитал одной из возможных версий, но отметил: “Комиссия не может заниматься версией или представлять версию в своем докладе. Это могут сделать только люди, которым необходимо было использовать эту трагедию для сохранения напряженной внутриполитической ситуации”.
      — Мы не представляли временной комиссии какую-либо версию. Все наши три доклады содержат исключительно факты – обстоятельства смерти жертв. Изложение этих фактов может позволить придти к определенным выводам. Я опять подчеркиваю: Никоян либо признает эти факты, либо не признает, и в этом случае должен обосновать, почему. А если он не может опровергнуть эти факты, то должен включить их в заключение временной парламентской комиссии. Но пусть г-н Никоян говорит только языком фактов, мы ему представили серьезно изученные и до сих пор не опровергнутые факты.