считает представитель Армянского Национального Конгресса, бывший министр ВД Сурен Абрамян
— Представители оппозиции в уже расформированной Группе по сбору фактов относительно событий 1 марта 2008 года, Седа Сафарян и Андраник Кочарян, обнародовали четыре доклада. Первые три касаются обстоятельств убийства двух жертв мартовских событий и применения полицией спецсредств. И хотя в рамках дела “1 марта” эти обстоятельства имели ключевое значение, именно парламентская комиссия по изучению мартовских событий подняла шум после публикации четвертого доклада, который касался факта получения военной формы некоторыми должностными лицами для использования 1 марта. Чем, на Ваш взгляд, была обусловлена резкая реакция на этот доклад?
— В данном случае следует учитывать два обстоятельства. Во-первых, были названы имена конкретных людей. Ранее информация по этому факту была опубликована в прессе без указания конкретных имен. В этом смысле реакция, естественно, должна была быть болезненной и представлять собой самозащиту. Во-вторых, эти имена были обнародованы членами Группы по сбору фактов. И хотя Группа уже прекратила свою деятельность, однако по инерции сохраняется следующий подход: раз она была создана по распоряжению президента, следовательно факты обнародованы структурой, имеющей определенный вес. С другой стороны, независимо от того, нравится доклад кому-то или нет, следственный орган должен изучить детали и только потом оценить степень обоснованности этих фактов.
— Вы говорите, что реакцию на этот доклад следует считать самозащитой. Но ведь были и “агрессивные” отклики и даже обвинения с использованием формулировок “клевета”, “ложный донос”. На Ваш взгляд, является ли обнародование доклада и приложенного к нему списка имен должностных лиц и олигархов уголовно преследуемым деянием?
— Если помните, когда общественная комиссия по изучению событий 1 марта ввела в обращение видеодиск, то после его просмотра некоторые члены парламентской комиссии заявили: это непедагогично, это негосударственный подход…Звучало даже требование привлечь к отвественности. Удивительно, однако, что люди, чьи имена содержатся в этой справке, отнеслись к обнародованию списка более спокойно, чем обслуживающие их угодники. Таких фактов довольно много, и следственный орган должен их проверить. А в обнародовании доклада и списка никакого состава преступления нет. Это было бы смешно.
— Располагала ли этими же фактами общественная комиссия, которую возглавляли Вы, и если да, изучили ли она эти факты?
— К сожалению, конкретной и полной информацией мы не располагали.
— В чем проявлялось участие в событиях “1 марта” вооруженных группировок, члены которых были в военной форме? В справке, приложенной к докладу Группы, отмечается, что эти люди получили форму. О какой форме идет речь?
— Я не могу точно ответить на этот вопрос. Отмечу лишь, что многие, в том числе высокопоставленные, офицеры, которые в этот день участвовали в охране общественного порядка, сами не знали о существовании отдельной группировки.
— А кроме опубликованной справки имелись ли другие сведения о существовании подобной группировки?
— Подтверждающих этот факт документов нет, но есть видеокадры. Если ты находишься у власти, то установление личностей военных в маске всего лишь вопрос техники. В настоящее время на любой, даже на 100-процентно точный факт следственный орган приводит контраргумент и, тем самым, устраняет возможность объективного расследования, как это было в случае с обнародованными нами видеозаписью наезда полицейской машины на гражданина. Как поступила Специальная следственная служба? Она заявила, что допросила водителя машины, который сказал, что наезд совершил не он, а один из митингующих, который забрал у него машину, совершил наезд и сбежал. Кто должен за это ответить? Удалось установить, проводилось служебное расследование или нет и почему эта машина находилась в данном месте? Почему полицейского оставили одного? Почему забрали машину и какие были приняты меры по ее обнаружению? Ничего не установлено. Если орган предварительного следствия не проявит политической воли к раскрытию событий 1 марта, мы ничего не добьемся.
— На днях депутат парламента Хачатур Сукиасян, обвиняющийся в “организации массовых беспорядков” 1 марта 2008 г., добровольно явился в Специальную следственную службу. По “Делу семи“ и остальным судебным процессам уже известно, какие имеются доказательства для выдвижения ему обвинения. Как Вы думаете, найдет ли ССС в его действиях состав преступления? Являются ли раздача пиццы митингующим и финансирование оппозиции уголовно преследуемыми деяниями?
— К Хачатуру Сукиасяну можно относиться только с уважением. Он занимал достойную мужчины политическую и гражданскую позицию. Это они, власти, покупая голоса избирателей, приучили ко взяточничеству целую страну, целый народ. Это почему-то не осуждается, а вот раздача митингующим пиццы или чая считается предосудительным явлением. Моя жена тоже часто приносила из дому еду и раздавала участникам митинга. Так поступали многие. Пусть тогда их всех задержат и осудят.