спрашивает депутат парламентской фракции АРФ Дашнакцутюн Лилит Галстян
— В ходе встречи депутатов парламента с правительством министр юстиции Геворк Даниелян в ответ на Ваш вопрос о докладе ОБСЕ/БДИПЧ, посвященном мониторингу судебных процессов в Армении, заявил, что в нем нет таких выводов. «Другое дело, что мы хотим видеть в этом докладе наши ожидания и наши желания»,- заявил глава Минюста. Объясните, где Вы нашли отрицательные оценки системы правосудия?
— Каждый, кто пожелает непосредственно ознакомиться с этим докладом, может убедиться в том, что оценки негативных явлений, имеющих место в системе уголовного правосудия, – произвола, нарушений закона, прав и свобод человека, получения доказательств под пытками, низкого профессионализма и полной зависимости судей, которые я привела с своем обращении к правительству, были взяты из доклада ОБСЕ/БДИПЧ. И любой житель Армении, который захочет дать беспристрастную оценку нашей системе уголовного правосудия, признает, что те же оценки можно дать взяточничеству и коррупции. Вообще продекларированная независимость судебной системы – всего лишь запись в Конституции, которая ничего общего с реальностью не имеет. Обидно, что в международных докладах о защищенности прав человека наши показатели постепенно ухудшаются. Однако мой основной вопрос касался ответственности судей. Меня как гражданина Армении и как политического деятеля в первую очередь беспокоит имидж Армении, поскольку каждое вынесенное судьями несправедливое решение вызывает у граждан страны желание добиться справедливости в Европейском суде по правам человека. А этот суд выносит приговор не против судьи, принявшего несправедливое решение, а против Республики Армения. Я уже не говорю о такой «мелочи», как выплата из нашего бюджета компенсации по решениям Евросуда. В докладе ОБСЕ/БДИПЧ содержится также предложение о повышении ответственности судей. Я думаю, наш министр юстиции своим заявлением о том, что незаконный судебный акт может быть обусловлен неосведомленностью судьи, поставил себя в неловкое положение. Глава Минюста не имел права высказывать подобную мысль. Если судья не владеет законодательным полем, значит он не соответствует званию судьи.
— Этого доклада Вы касаетесь уже второй раз. Почему? Не потому ли, что после Вашего предыдущего заявления пресса задалась вопросом, почему Вы не вмешивались и не отреагировали, когда в ходе судебных процессов над политзаключенными выяснялось, что доказательства добыты посредством пыток?
— Подобные обвинения, во всяком случае в мой адрес, я считаю неуместными. Те, кто следил за моей публичной деятельностью, наверняка знают, что после событий 1 марта 2008 г. я не раз занималась этими вопросами. И раз уж появился повод, то должна сказать, что при посредничестве депутатов-дашнакцаканов, в том числе и моем, была изменена мера пресечена заместителю директора Матенадарана Аршаку Банучяну и художнику Тиграну Багдасаряну, которые обвинялись в рамках дела о мартовских событиях. В своих публичных выступлениях я всегда отмечала важность внутриполитической стабильности в Армении. Я твердо убеждена, что все наши провалы во внешней политике обусловлены проблемами в нашей внутренней жизни. В этом плане сегодняшние армянские реалии – социальная несправедливость, олигархическая, теневая, монополизированная экономика, отсутствие социальной консолидации, зависимость судебной системы и т.д., абсолютно не способствуют тому, чтобы Армения решала проблемы и во внешнем поле.
— В этих условиях, когда в международных докладах наша власть признает только положительные оценки и отвергает большую часть отрицательных выводов, подтвержденных очевидными фактами, усматриваете ли Вы тенденцию к тому, чтобы извлечь уроки из этих докладов, чтобы наши показатели не ухудшались, а FIDH не использовала в случае с Арменией слово «политзаключенный»?
— Действительно, если раньше в вопросе использования термина «политзаключенный» чувствовалась сдержанность, то сейчас они более откровенны. Я вижу две задачи. Во-первых, иметь достоинство решать существующие в своей стране вопросы собственными силами, по собственной воле и собственной командой. И поскольку у политического большинства нет этого понимания, то международные структуры продолжают угрожать стране дубиной. Иногда удивляешься их мужской гордости – почему должен зазвонить колокол, чтобы они решили что-то изменить? Вместе с тем я удивляюсь этому внутреннему упрямству, политической слепоте, медленным шагам. Каждый медленный или неосуществленный шаг ослабляет политический иммунитет Армении, еще большее усиливает внутреннюю нетерпимость и нарушает социальную стабильность. И сегодня мы имеем общество негативных ожиданий, подавляющая часть которого не видит свою перспективу в Армении. А в общей атмосфере негативных ожиданий трудно осуществлять конструктивные и перспективные программы развития страны.
— Кстати, все описанные в докладах международных структур явления – следствие действий, осуществленных 1 марта по указанию Роберта Кочаряна. Между тем сегодня Дашнакцутюн приветствует возможное возвращение Роберта Кочаряна в активную политику.
— Во-первых, я пока не слышала с нашей стороны слов приветствия, мы не уточняли позицию по этому вопросу. Кроме того, Роберт Кочарян находится в том возрасте, когда может вернуться в политику, это его проблема. Я подхожу к вопросу с другой стороны (и это касается не только Кочаряна). Если приход к власти должен осуществляться посредством сфальсифицированных выборов, то нам такая политическая сила не нужна. Власть, основанная на нарушенном консенсусе, долго не продержится. Считаю, что следует приветствовать любую политическую силу, которая обеспечит справедливые выборы и придет к власти в результате справедливого волеизъявления народа. Единственный путь остановить ход гибельных провалов – провести справедливые выборы, сформировать атмосферу национального согласия вокруг национальных проблем. Вопрос в политической культуре, в политическом содержании, команде и политических программах.