Интервью с первым командующим силами самообороны НКР Аркадием Карапетяном
— Общественный совет по внешней политике и безопасности Нагорно-Карабахской Республики во главе с бывшим заместителем министра иностранных дел НКР Масисом Маиляном обратился к организациям армянской Диаспоры с призывом инициировать процесс международного признания НКР. Как Вы относитесь к этой инициативе?
— Вообще я сторонник присоединения НКР к Армении. Борьба 1988-го года началась под лозунгом «Миацум» – «Воссоединение». Карабах тоже Армения и всегда был частью Армении, и необходимо, чтобы так было и впредь.
— В таком случае почему Вы не иниицируете этот процесс именно в Карабахе?
— Один-два года назад мы организовали такое обсуждение с участием высокопоставленных лиц НКР. Честно говоря, никто из них не сумел противостоять приведенным нами аргументам и обосновать, почему Карабах должен обрести независимость. Мы твердо стоим на своей позиции и никогда от нее не отступим. С другой стороны, нужно слышать, что мы говорим. Мы делаем все от нас зависящее: беседуем с людьми, объясняем, что правильнее всего присоединиться. Народ, должен сказать, хорошо воспринимает нашу точку зрения, поскольку в то время никто не думал о независимости. Если бы во время войны кого-нибудь спросили: ты сражаешься за независимость? – над ним бы посмеялись, поскольку все знали, что цель – воссоединение. Сейчас появляются ложные идеи.
— Приводит ли наличие двух армянских государств к расколу армянской нации?
— В конечном счете – да. Сейчас этот процесс не заметен, завуалирован. Правда, Карабах не станет Украиной, но я думаю, что здесь уместно привести пример русских. Россия началась с Киева, это один и тот же народ, но сегодня они как заклятые враги. Разделение, в конце концов, приводит к этому. Я не исключаю, что лет, скажем, через 50 жители Карабаха начнут думать, что они не армяне, а карабахцы. И наоборот, армянин из Армении не будет считать карабахца армянином. Есть и другие вопросы. Раньше говорили «освобожденные территории», потом стали говорить «оккупированные» и постепенно начали спокойно произносить и писать «оккупированные территории», то есть они фактически не наши, мы их оккупировали. И это очень хорошо работает. Это освобожденные земли, мы их освободили. Это родина, а не территория.
— Да, но основа такого разграничения была заложена при том президенте Армении, Роберте Кочаряне, который по происхождению является как раз карабахцем. Это, что, было запланировано заранее?
— Я бы не сказал, что только со стороны Роберта. Со стороны команды – Левона, Роберта.
— А Серж Саргсян не из этой команды?
— Они столько лет были вместе, не из моей же он команды.
— На Ваш взгляд, согласованно ли работают три президента Армении?
— Нет. Недавно они были даже очень не согласны друг с другом. Не хочу углубляться в этот вопрос, но скажу, что с самого начала была одна и та же команда.
— Многие прогнозируют, что после ратификации армяно-турецких протоколов начнется активизация в поле урегулирования нагорно-карабахского конфликта, на Армению будет оказываться давление, утверждается даже, что после визита Медведева в Турцию Армении будет предложен конкретный график работ. Вы серьезно относитесь к этим разговорам?
— Предлагаемые решения не выгодны армянской стороне, а России невыгодно ослабление армянской стороны. Вообще я думаю так: когда мы будем духовно готовы, то вернем земли, а если не захотим отдать, то не отдадим. То есть проблема в нас самих, в правильности нашего поведения. Но в любом случае нельзя игнорировать фактор человеческой воли, это имеет очень большое значение. Страна строится на основе духовности: если твой дух и твоя воля тверды, то все будет нормально, а если нет…
— Считаете ли вероятным возобновление войны?
— Война, в конце концов, будет, но когда, в какой форме, не могу сказать. Однако когда-нибудь она может начаться. В течение недели мы захватим Баку, и – все.
— Окончательное решение вопроса Вы представляете только военным путем?
— Наверное.
— Что Вы хотите пожелать нашему народу?
— Духовного подъема, это все расставит по своим местам. Все остальное – средства. Мы смешали цели и средства, сотворили культ денег, утратили человеческое лицо. Нас спасет только духовный подъем.