\»Мы пытаемся \»оживить\» закон\»

уверяет  председатель постоянной парламентской комиссии по государственно-правовым вопросам Давид Арутюнян  

 — Фракции АРФ Дашнакцутюн и «Наследие» заявили, что не будут участвовать в работе коалиции по реформированию Избирательного кодекса. В этом случае насколько результативными будут обсуждения с участием только властных сил?   

— Особенность парламента состоит в том, что здесь всегда стремятся достичь компромисса, согласия, и если это не удается, то тогда ответственность, конечно, берет на себя большинство. Мы пытались добиться компромисса и пригласили представителей оппозиционных фракций принять участие в нашей работе. К сожалению, они отказались, что я считаю неправильным подходом. Это вовсе не исключало возможность разработки ими своего альтернативного проекта. Однако поиск возможных компромиссных решений имел бы очень важное значение. Поскольку представители оппозиционных фракций не участвуют в нашей работе, но у них есть предложения, то мы хотим их рассмотреть и решить, какие можно включить в наш проект. Наша рабочая группа работает в следующем режиме: мы приглашаем всех, кто выдвигает предложения, и если кто-то из членов группы заявляет, что поддерживает представленное предложение, то оно обсуждается всей группой. Кстати, мы приняли довольно много предложений, и я думаю, что благодаря этой работе наш проект Избирательного кодекса существенно улучшился и будет продолжать улучшаться. 

— Чем обусловлено очередное реформирование Избирательного кодекса и где гарантия, что в результате этих изменений мы будем иметь идеальные выборы? 

— Выборы никогда не бывают идеальными. Конечно, проведение выборов большей частью зависит также от сформировавшихся традиций. Если мы видим, что существующие механизмы по тем или иным причинам не работают, то мы пытаемся найти более эффективные механизмы, которые создадут дополнительные преграды для нарушений или сформировавшейся порочной практики. Приведу простой пример – финансирование избирательных процессов. Хотя в действующем кодексе имелись положения, которые позволяли проводить выборы надлежащим образом, однако опыт показал, что в вопросе финансирования выборы не проводились должным образом. Мы попытались найти более эффективные решения. Например, для каждого мероприятия будет представляться отдельный отчет. На случай выявления существенной разницы между ценой, сформировавшейся на рынке, и ценой, указанной в отчете, должны быть четко обозначены санкции, которые должны применяться в данном случае. То есть мы попытались «оживить» закон.   

— Согласитесь, если эта норма станет законом, то строгость, о которой Вы говорите, будет действовать только в отношении финансовых отчетов оппозиционных сил или кандидатов. А вот с такой же строгостью и тщательностью проверять правящие силы никто не осмелится.     

— Я уверен в обратном: мы будем проявлять абсолютно одинаковый подход ко всем.

— Ваша комиссия уже закончила обсуждение предложения, согласно которому СМИ, в частности телевидение, обязано представлять только информацию, а анализ или комментарий могут быть представлены в других передачах. Кто будет следить за соблюдением этой нормы?

— Как известно, информационное поле анализируют многочисленные наблюдательские организации, которые говорят: такие-то соблюдали нейтралитет, такие-то дали отрицательные оценки, такие-то – положительные оценки и т.д. Существуют методики, которые дают возможность придти к определенному заключению. Поскольку традиция пока не сформирована, мы вынужденно пошли на следующий шаг: заявили, что методика тоже должна быть обнародована, и на ее основе общественная комиссия будет изучать, что происходит в поле, и регулярно публиковать информацию. Следовательно должна действовать открытая и прозрачная для всех методика, которую комиссия будет использовать и представлять отчет. То есть введены три дополнительных механизма, поскольку стало ясно, что содержащаяся в Избирательном кодексе формулировка не совершенна и не действует должным образом. Во всех тех случаях, когда можно сделать шаг вперед, мы это пытаемся сделать.