Тюрколог, старший научный сотрудник Института востоковедения НАН Ануш Оганесян сегодня в пресс — клубе “Дебат” представила те мотивы, которые подтолкнули Францию принять закон о криминализации отрицания геноцида. “Почему Франция пошла на такой шаг? Нужно признать, что это не инициатива нашего государства. Да, мы добиваемся признания Геноцида, осуждения и других вопросов, но, тем не менее, это не наша инициатива, а Франции, и надо понимать, почему это произошло? Почему именно сейчас? И что будет в дальнейшем? Политика — это совпадение интересов, в данном случае, политические интересы Франции и наши политические интересы совпали, но давайте не забывать, что в очередной раз армянский вопрос используется как инструмент. Сейчас это нам на пользу, мы радуемся и так далее. А вот почему так случилось? Есть некоторые гипотезы. Как говорят турки, это политика меркозизма (Меркози – тандем Саркози и Меркель), то есть, нанося удар по Турции со всех сторон, не позволить Турции вступить в этот Европейский клуб (Евросоюз). Другой вариант: конкуренция между Францией и Турцией за господство на Ближнем Востоке, в Северной Африке и в странах Средиземноморья. Далее отклик со стороны стран-лидеров Европы в ответ на поведение Турции, когда последняя, во-первых, крайне оскорбилась из-за доклада в ЕС, посвященного положению меньшинств в этой стране, отклик на ультимативные заявления, связанные с председательством Кипра, когда в виде ультиматума было сказано, что если Кипр будет председательствовать, мы отказываемся что-либо делать… то есть для уменьшения влияния Турции в регионе опять-таки использовали в качестве инструмента дубинку армянского Геноцида”.
Потом госпожа Оганесян коснулась другого вопроса: “В погоне за признанием Геноцида армян, мы должны понимать, что существует три проблемы – признание, осуждение, устранение последствий. Думаю, этап признания мы в какой-то мере преодолели. В том смысле, что там, где обсуждается армянский вопрос, никто не отрицает этот факт, не отрицают, что такое было. Следовательно, на международной арене этап признания, казалось бы, преодолен. Этот законопроект уже второй этап – осуждение. За ним должен следовать третий этап – устранение последствий, что связано с правовыми процессами. Мы не должны впадать в эйфорию, должны понимать, где мы победили, где проиграли. Я считаю, что то, что противники этого закона говорят, будто это исторический спор, закон называют memorial low, является результатом турецкой пропаганды, потому что проблема, касающаяся исторических событий, но в которой есть политический подтекст, переносить в историческую плоскость – это результат очень целеустремленной работы Турции, и этим они хотят размыть политико-правовое значение употребления термина геноцид со всеми вытекающими последствиями. Я считаю, это упущение нашей политики”.
Он упомянула также и о другой проблеме, которая также выпала из нашего поля зрения.
“Другой проблемой является тандем Турция-Азербайджан. Сейчас февраль, и началась кампания, цель которой представить события в городе Ходжалы как геноцид. Я сегодня узнала, что в феврале в Турции организован большой митинг под лозунгами – “все мы азербайджанцы”, “признать геноцид в Ходжалы”. Мы не должны упускать из виду то, что происходит сегодня, чтобы завтра не встать перед фактом”.
Читайте также
