О дружбе и особых отношениях двух великих американских писателей рассказывает кандидат филологических наук Ева Казарян.
5 мая 2012 года ушел из жизни выдающийся американский писатель-фантаст Рэй Брэдбери (снимок слева). Он всегда стоял особняком в ряду остальных корифеев мировой фантастики — грустный романтик и философ-интеллектуал, прозаик с уклоном в поэзию. Одним из самых близких ему по духу писателей был, как это ни покажется странным, Уильям Сароян (снимок справа).
В декабре 1933 года Уильям Сароян получил письмо от редакторов журнала “Стори” Вита Барнета и его супруги Марты Фоли, в котором сообщалось, что его рассказ “Отважный юноша на летящей трапеции” выйдет в февральском номере журнала. В “Стори” печатались такие знаменитые писатели, как Джером Сэлинджер, Уильям Фолкнер, Шервуд Андерсон, Чарльз Буковски, и подобная возможность означала высокую степень признания таланта Сарояна, до того сотрудничавшего со второсортными изданиями. Именно эта публикация принесла ему известность широкой читательской аудитории.
Успех воодушевил писателя. Сароян пишет по одному рассказу в день и посылает их своим новым знакомым. За один месяц он написал около 35 рассказов, из которых редакторы отобрали 26. Эти рассказы вошли в первый сарояновский сборник рассказов “Отважный юноша на летящей трапеции”, напечатанный в октябре 1934 года с посвящением Виту Барнету и Марте Фоли.
Так началась многолетняя дружба Сарояна с Барнетом и Фоли. На протяжении многих лет Марта Фоли включала произведения Сарояна в сборники лучших американских коротких рассказов. Переводчик и исследователь творчества Сарояна Арам Оганян вспоминает, как в одном архиве нашел переписку Сарояна с Фоли, в которой они обговаривают условия публикации его рассказов. В одном из таких деловых, но теплых и доброжелательных писем Марта Фоли сообщает Сарояну о замечательном двадцатидевятилетнем писателе по имени Рэй Брэдбери, напоминающем ей Сарояна, которого она повстречала приблизительно в таком же возрасте. Фоли советует Сарояну познакомиться с Брэдбери. Она пишет, что остерегается говорить людям “вы понравитесь друг другу”, потому что не любит предвосхищать события. Вместо этого она предложила: “Будем считать, что вы возненавидите друг друга всеми фибрами своей души”.
Письмо Марты Фоли датировано 25 июня 1951 года. Сарояну скоро исполнится сорок три. Он на пике своей славы. За плечами Пулитцеровская премия (1940),”Оскар” (1943) и миллионы поклонников по всему миру. А писательская карьера Рэя Брэдбери только начинается. Опубликованные в 1950-м “Марсианские хроники” уже принесли ему признание читателей.
Сароян соглашается на предложение Фоли и 30 июня 1951 года пишет письмо Рэю Брэдбери. Арам Оганян: “Я нашел это письмо в архиве. Он предлагает Брэдбери позвонить ему в офис, встретиться за обедом и поговорить о коротких рассказах, о Марте Фоли и литературе вообще. Что ответил Брэдбери Сарояну, позвонил ли ему, встречались ли они, неизвестно. В архивной папке с письмом Сарояна больше ничего не было. Об этом можно было бы забыть, если бы не одно обстоятельство. Еще до того, как мне попались эти письма, у меня были основания предполагать, что Брэдбери был знаком если не с Сарояном, то по крайней мере с его произведениями. К этой мысли я пришел при сравнении творчества этих авторов, которое позволяет провести ряд параллелей между ними. Наряду с этим есть примеры, свидетельствующие о влиянии Сарояна на Брэдбери. У обоих авторов встречается тот же лирический герой — донкихотствующий, чудаковатый, незадачливый, эксцентричный, одержимый, самоотреченный. У Сарояна фермер мечтает облагородить калифорнийскую пустыню гранатовыми деревьями, а у Брэдбери герой занимается озеленением Марса. У Брэдбери одни персонажи изобретают Машину времени, другие Машину счастья, третьи “мастерят настоящую египетскую мумию” или “космическую” ракету. У Сарояна мальчики стараются оживить испорченные механизмы, с нетерпением ждут, когда из яйца спасенной ими курочки вылупится цыпленок, учатся играть на разных музыкальных инструментах. У Брэдбери герой мечтает о звездах, у Сарояна — восхищается величием Космоса”.
Судьбы Брэдбери и Сарояна в чем-то очень похожи. Оба были выходцами из американской провинции, росли в бедных семьях, оба подрабатывали продажей газет. В крайней нужде протекали первые годы их творческой деятельности. Брэдбери вспоминал, как по причине отсутствия денег на поезд вез рукопись “Марсианских хроник” в Нью-Йорк на автобусе, а роман “451 градус по Фаренгейту” писал на взятой напрокат пишущей машинке. А Сароян… Сароян написал рассказ “Мои ботинки”: “Тяжело писать роман, когда у тебя изношены ботинки. Ведь это обстоятельство отражается не только на кровообращении писателя, но и на его стиле. Пара добротных ботинок устанавливает желательное равновесие между писателем и окружающим миром. И тот факт, что единственная моя пара ботинок пришла в негодность от долгого ношения и находится на грани полного развала, очень удручает меня: прохудились обе подметки, и я хожу почти босой, а в центре города, куда ни ступишь, тлеют окурки, вот и приходится передвигаться вприпрыжку. Как и в церкви, я не смею сидеть, закинув ногу на ногу. Вот такую цену я плачу (и плачу с радостью) за честь быть великим, хоть и непризнанным писателем”. И Сароян, и Брэдбери указывают в качестве основного источника своего образования библиотеку родного города. Публичная библиотека была самым значительным местом во Фресно для юного Сарояна: “Чтение было моей насущной потребностью”. Брэдбери же любил повторять, что закончил вместо колледжа библиотеку. Оба писателя виртуозно владели жанром короткой прозы, может быть, лучше всех в американской литературе ХХ века. Большое количество произведений они посвятили детству, семье. Почти во всем, что писал Брэдбери, можно найти имена его родственников — столь крепкой и дружной была семья писателя и так трепетно он относился к каждому ее члену. То же самое можно сказать о Сарояне: “Я очень рано решил любить свой род и находить в каждом из его представителей что-нибудь хорошее и уникальное, наряду с очевидными отрицательными сторонами. Не думаю, что когда писал о них, когда-либо врал, просто я предпочитал обращать внимание на то, что сам очень высоко ценил и любил, а к вещам, которые мне не нравились, относился с юмором и снисходительностью”. Образы и впечатления детства прочно обосновались в рассказах Брэдбери и Сарояна, удивительным образом сохранив силу и свежесть ощущений. Не случайно в отношении обоих авторов часто употребляется выражение “взрослый человек с душой ребенка”. Дети — одна из ведущих тем этих писателей. Ребенок для них — это индикатор состояния общества. Любимые герои Брэдбери — проворные мальчишки — единственные, кто реально противостоит в его рассказах злу. Характерным сарояновским персонажем является мальчик с открытым сердцем и пытливым умом, носитель трогательной непосредственности и озорной мудрости. Брэдбери и Сароян словно дополняли друг друга: один всепоглощающе любил жизнь, другой беззаветно любил человека…
Но были ли они знакомы лично? Единственный, кто мог ответить на этот вопрос, — сам Брэдбери, проживающий в Лос-Анджелесе. И Арам Оганян написал ему письмо, в котором полностью приводился текст сарояновской записки, и попросил рассказать, что было дальше. Вероятность, что Брэдбери ответит, была мала, так как с начала 2000-х состояние его здоровья ухудшилось, и он перестал отвечать на письма. Но… Брэдбери ответил и ответил на удивление быстро:
«7 июня 2004 года
Уважаемый Арам Оганян: Благодарю вас за письмо об Уильяме Сарояне. Сароян написал мне, и я связался с ним; так совпало, что он занимал офис в доме номер 9441 по Вилширскому бульвару, в котором и я впоследствии арендовал рабочий кабинет. Я связался с ним, и мы очень хорошо провели время; я принес с собой все, какие у меня были, книги Сарояна, и попросил его подписать их, потому что читал его произведения по меньшей мере лет двадцать. После этого мы обедали вместе еще несколько раз, но крепкой дружбы так и не получилось, а только — взаимное восхищение. Так или иначе, это были очень приятные встречи, о которых я вспоминаю с большим удовольствием. Спасибо, что спросили меня об этом.
С наилучшими пожеланиями (подпись) Рэй Брэдбери».
«Новое время»
