Визит депутатов в уголовно-исправительное учреждение «Ереван» (в просторечии его именуют «подвалами кагэбэ»), на мой взгляд, вызвал со стороны общественности неадекватную реакцию. Некоторые посчитали неправильным, что в числе других заключенных депутаты посетили также и приговоренных к пожизненному сроку Наири и Карена Унанянов. По-моему, недовольство не вполне уместно, было бы более странно, если бы они, оказавшись в тюрьме, не посетили этих двух преступников. В противном случае, до сих пор бы звучали сомнения, что главные террористы по делу «27-го» «не на месте». Если средства массовой информации по сервировке столов во время каждого банкета делают далеко идущие политические выводы, то в случае визита в «подвалы кагэбэ» и не нанесения визита к преступникам, сделали бы это непременно.
Теперь представьте, что депутаты норвежского стортинга решили посетить Андерса Брейвика и ознакомиться с условиями его содержания в тюрьме. Станет ли это предметом бурных обсуждений? Вряд ли. Потому что в Норвегии люди понимают, преступник должен быть изолирован от общества, весь смысл наказания в этом, а не в мести, независимо от того, насколько ужасным было его преступление. Кстати, я не слышал, чтобы значительная часть общества Норвегии протестовала по поводу того, что убившего 77 человек Брейвика осудили всего на 21 год лишения свободы.
Трезвое, здоровое отношение к заключенным отсутствует не только у простых граждан, но и у представителей власти. Прежде всего я имею в виду министра юстиции, который должен служить для нас примером, а также, почему бы и нет, проповедовать, как общество должно относиться к преступникам, отбывающим наказание. Между тем, в его вчерашней беседе с журналистами чувствовалась по отношению к осужденным некоторая ожесточенность и пренебрежение. Оказывается, по словам министра, некоторые из них проделывают специальные дырки на губах, чтобы в любой момент, в случае необходимости, зашивать себе рот. Господин Товмасян по этому случаю сделал сравнение с женщинами, прокалывающим себе уши для ношения сережек. А мотивы, почему заключенные объявляют голодовку, отрезают себе мизинец или зашивают рот, в интерпретации министра, также далеки от борьбы за справедливость. В то время, кто, если не занимающий эту должность государственный муж должен проникнуться глубже проблемами осужденных, попытаться понять их. Я не думаю, что с такими настроениями и мышлением будет возможно осуществить реформу правосудия, и, в частности, «европеизацию» уголовно-исполнительной системы.
Недавно один из юристов в беседе со мной объяснил психологический механизм, почему люди с бо́льшим удовольствием становятся прокурорами, чем адвокатами – обвинять намного легче.
Читайте также
АРАМ АБРАМЯН
