– Алло, здравствуйте, я хочу перевести своего ребенка в вашу школу.
– Ну, переводите.
– Но дело в том, что у него ВИЧ-инфекция.
Читайте также
– Что?
– ВИЧ-инфекция.
– А это что?
– Ну, вирус иммунодефицита.
– Ай, сестричка-джан, а яснее можно, чтобы понятно было?
– Ну, «СПИД».
– А-а! Таких детей мы принимаем только после специального разрешения, разве вам об этом я должен был говорить, вы же знаете лучше меня.
– Но дело в том, что инфекция воздушно-капельным путем и через бытовые контакты не передается, поэтому мой ребенок не представляет никакой опасности для других детей.
– Сестричка, я сейчас занят, поговорим в другой раз.
Это отрывок из телефонного разговора с директором одной из школ, действующей в столичной общине «Кентрон». Директор положил трубку, не выслушав меня до конца, не желая выслушивать разъяснения матери ребенка, имеющего ВИЧ-инфекцию о том, что по заверению врачей ВИЧ передается только половым путем и при внутривенном употреблении наркотиков, что, по крайней мере, ученикам начальной школы определенно не грозит.
Точно такие же «отваживающие» ответы были получены от директоров ряда школ в общинах Шенгавит, Ачапняк, Арабкир и других общин.
Позвонив в десятки столичных школ, детских садов, дошкольных колледжей, мы представлялись матерями детей, имеющих ВИЧ-инфекцию, говоря, что хотим перевести ребенка в их школу или детсад. Врачам стоматологических клиниках, к которым делалась попытка записаться на прием для «пломбирования зубов», мы честно признавались в наличие ВИЧ-инфекции. У людей на другом конце провода это вызывало только жалость – и директора образовательных учреждений, и медработники стоматологических клиник просто отказывались иметь дело с людьми, имеющими ВИЧ, и пытались «отделаться» от нас под разными предлогами. Директор одного из Шенгавитских детсадов, мотивируя тем, что ввиду перегруженности у них есть «внутреннее распоряжение мэрии прием детей не проводить», и чтобы не брать «на душу грех», подсказала адрес находящегося совсем недалеко от них детского сада, предоставив даже номер телефона и посоветовав – «попробуйте обратиться к ним, вдруг у них есть место».
А руководитель одного из дошкольных учреждений Ачапняка сказал, что он не может «самовольно» принимать такое решение, и непременно должен проконсультироваться с вышестоящим начальством в мэрии – могут ли они принять ребенка с ВИЧ или нет. Некоторые из директоров школ также пребывали в замешательстве и призывали позвонить через несколько дней, чтобы они могли посоветоваться с врачами или соответствующими учреждениями, «не заразит ли такой ребенок окружающих».
Нас просто потрясло отсутствие элементарных знаний о ВИЧ/СПИДе у ответственных лиц этих учреждений. В то время как они являются теми основными звеньями, которые должны быть в курсе и не способствовать своим отношением углублению имеющегося в обществе дискриминационного отношения к людям с ВИЧ. По данным Министерства здравоохранения, на профилактику и лечение ВИЧ/СПИДа ежегодно из госбюджета тратится 110-115 миллионов драмов, но на этих нескольких простых примерах можно получить представление о том, сколько еще в нашей стране предстоит сделать для ликвидации дискриминации, информированности населения и профилактики ВИЧ/СПИДа.
Самыми шокирующими были отрицательные ответы стоматологов. Когда мы попросили врача одного из известных стоматологических центров столицы объяснить, почему он отказывает в предоставлении услуги, тот попытался обосновать свой отказ «научно»: «У нас нет инструменты для обслуживания людей с этим вирусом. Для этого нужны специальные инструменты, необходимые для дезинфекции. Вирус гибнет при очень высокой температуре, а обычная стоматологическая клиника не имеет такого оборудования».
«Вирус ВИЧ неустойчив и при кипячении уже при температуре 56 градусов погибает через 36 минут. Проводить дезинфекцию от этого вируса очень легко, и это не требует сложных условий. В стоматологических клиниках он практически не представляет опасности, если врачи следуют элементарным правилам дезинфекции. Во внешней среде вирус ВИЧ гибнет, если нет крови или крови уже высохла. Вирус того же гепатита С в десятки раз более устойчив и гибнет при температурах в несколько раз выше», – такой ответ дал заведующий отделом эпидемиологического надзора Национального центра по профилактике СПИДа Аршак Папоян на вопрос «Аравот», какие условия необходимы для дезинфекции медицинских инструментов от вируса ВИЧ.
Сопредседатель общественной организации «Реальный мир, реальные люди», координатор группы поддержки больных СПИДом Ованес Мадоян в беседе с нами также засвидетельствовал, что большинство случаев дискриминации встречается именно в области здравоохранения: «Врачи, обнаружив, что человек является носителем ВИЧ-инфекции, отказываются предоставлять услуги, утверждая, что у них нет того или иного исследования. Например, в Национальном институте онкологии одному пациенту уже в стадии СПИДа не сделали биопсию паховых лимфоузлов, заявив, что они не имеют специалистов. Когда подобную причину приводят в местной поликлинике или областной больнице, это еще где-то понятно, но если такой ответ дает специализированный центр
номер один страны, ясно, что причина в стигматизации и дискриминации. Правда, мы обращаемся в министерство, защищаем права этих людей, и человек, наконец, получает полагающееся ему медицинское обслуживание, но общая ситуация не меняется».
Г-н Мадоян заверил, что зачастую именно руководители департаментов своим поведением способствует углублению стигматизации и дискриминации: «Недавно некоторые из заключенных зашили себе рты и что-то требовали. Министр юстиции в своем выступлении сказал, что их требования выполнены не будут, потому что одним из требований были наркотики. Это высказывание не подобающее министру. Наркомания это болезнь, и министерство здравоохранения признает ее болезнью и лечит. Больной нуждается в этом препарате, как диабетик нуждается в инсулине, потому что сам организм не вырабатывает достаточное количество инсулина. Организм пользующегося наркотиками не вырабатывает достаточного количества эндорфина, он его должен получить извне, это человек требует свое лекарство, и что, его надо заклеймить?».
Отметим, что реформированный недавно закон нашей страны о ВИЧ четко определяет права, свободы и гарантирует защиту лиц с ВИЧ-инфекцией. Заражение ВИЧ-инфекцией не может быть основой для ограничений индивидуальных прав и свобод людей с ВИЧ. Живущий с ВИЧ человек имеет право посещать детский сад, школу, учиться в выбранном учебном заведении, работать, пользоваться недискриминационным отношением, получать необходимые медицинские услуги и т.д. И самое главное, человек с ВИЧ не обязан ставить в известность ответственных всех этих институтов о наличии у него инфекции, за исключением некоторых положений, указанных в законе.
Лусине БУДАГЯН
P.S. Мы умышленно не публикуем наименования школ, детских садов и стоматологических клиник, не желая содействовать существующей в отношении людей с ВИЧ стигматизации и дискриминации. Вполне возможно, что желающих отдать своего ребенка в школу или детский сад родители или нуждающийся в услугах стоматолога человек, отдаст предпочтение именно тому образовательному или медицинскому учреждению, которые избегают людей, живущих с ВИЧ.
