Объявленный мэрией Еревана открытый конкурс на концептуальный проект реконструкции площади Республики в последние дни стал основной темой обсуждений в СМИ и социальных сетях, отодвинув на второй план повышение цены на газ и другие вопросы. Дело в том, что это не первый и даже не второй конкурс, связанный с площадью. За последние десять лет мэрия объявляла 3-4 конкурса. Тогда чем объяснить ажиотаж, вызванный информацией о проведении очередного конкурса?
Об этом и о других вопросах мы беседуем с членом архитектурной комиссии мэрии Еревана, архитектором Левоном Варданяном, который, по нашим сведениям, недавно отказался от членства в правлении Союза архитекторов.
— Честно говоря, я даже не хочу комментировать, потому что если сосредоточиться на записях в соцсетях, в Фейсбуке, на обсуждениях, времени на работу не останется. Я считаю, что каждый должен
заниматься своим профессиональным делом. Что касается конкретного вопроса, то я даже считаю, что с этим вопросом мы запоздали, потому что я еще со студенческих лет, с первых лекций Александра Еремяна (теоретик архитектуры), когда узнал, что из себя представляют градостроительство, Таманян, таманяновское мышление, я уже понял, что наша площадь осталась незавершенной, ее облик отклонился от замысла Таманяна. К сожалению, тот, кто сразу после Таманяна продолжил создание площади Республики, отклонился от таманяновского замысла, придав ей конфигурацию площади святого Петра. Между тем если взглянуть на проект Таманяна, то можно понять, что здание мужской гимназии (сегодняшний концертный зал «Арно Бабаджанян») он оставил как есть, поскольку реконструировал это здание вместе с Сарьяном. Потом, в более поздний период, некоторые наши коллеги сделали это здание жертвой своего эгоизма, но это совсем другая тема. Площадь – одно из наших самых больших достижений, наша гордость, от нее должны лучами расходиться улицы, сквозь которые должен быть ясно виден Арарат. Гора должна всегда присутствовать на площади. Сегодня эта идея не осуществлена, я уже не говорю о фонтане, о здании Национальной картинной галереи, которые не имеют отношения к площади… Это темы, которые должны заставить всех обеспокоенных этими вопросами, думающих архитекторов сесть и изложить свои тревоги на бумаге, потому что говорить об архитектуре иначе не получается.
Читайте также
— Вас не беспокоит, что наша общественность стала приходить в ужас от предложений и идей архитекторов?
— Вы очень часто используете слово “общественность”. Я не знаю, кто и что пишет в соцсетях, меня это мало интересует. Но то, что шум поднялся еще тогда, когда Нарек Саркисян выдвинул вопрос о воссоздании купола над зданием правительства, очевидно. Сожалею, но я уже тогда понял, что большинство моих коллег, извините, неграмотны. Они даже не знали, что проект Таманяна осуществлен неполностью, без купола… На сегодняшний день пространственное решение и архитектурное качество здания правительства реализованы не до конца. Я двумя руками за воссоздание купола, но тогда в градостроительном совете я оказался единственным, кто проголосовал против, так как считал, что пока не будет всей пространственной концепции площади строительство купола не поймут. Большинство моих коллег именно тогда впервые открыли для себя, что в проекте Таманяна был купол, и, не стесняясь, спрашивали меня, где можно его увидеть. А на следующий день я открыл газеты и увидел, что этот же человек написал пространную статью, в которой подверг критике купол Таманяна. Вот почему я не хочу сегодня реагировать на высказывания тех, кто много говорит и много шумит.
— Мэрия, в том числе и Вы, утверждает, что все члены комиссии высказались за проведение конкурса. Однако Ваши коллеги- архитекторы – председатель Союза архитекторов Мкртич Минасян и Сашур Калашян – утверждают, что материал для объявления конкурса еще сырой. Они также говорят, что архитектурная комиссия не рассматривала этот вопрос надлежащим образом, что они не были осведомлены и т.д. Как Вы прокомментируете эти высказывания?
— Проведения конкурса относительно площади мэрия касалась чаще, чем было нужно. Каждый раз (состоялось шесть заседаний, протоколы были направлены всем членам комиссии), когда вопрос площади ставился на обсуждение, я выступал против, потому что этот вопрос не подлежит обсуждению. Проблемы площади видны даже слепому: транспорт, искажение силуэтов и так далее. Архитекторам, которые сегодня выступают против этого, просто нечего сказать. Они не понимают, что можно сделать. Говорят, что площадь имеет завершенный вид, что там нечего делать. Я сказал: брат, когда придет время проведения конкурса, я представлю то, что хочу сказать. Минасян утверждает, что никаких проблем нет, но когда сворачиваешь с площади на улицу Амиряна и упираешься в спроектированное им огромное здание, понимаешь, что проблема назрела давно. Если бы этот вопрос был обсужден своевременно, если бы прилегающая к площади зона была бы определена и в отношении спроектированных для этой зоны зданий действовали четкие стандарты, то спроектированного председателем СА Мкртичем Минасяном здания бы не было. Что касается того, почему эти люди, будучи сторонниками проведения конкурса, высказываются против, меня не интересует, потому что эти же самые люди во время обсуждения вопроса о куполе голосовали «за», а потом стали утверждать обратное. В тот же день Калашян дал интервью, в котором высказал прямо противоположное мнение. Потом он пришел в наш совет и сказал: простите, я не понял, о чем был вопрос. А кто-нибудь уверен в том, что он и после сегодняшнего долгого обсуждения понял, в чем суть вопроса?
— Проживающий в Москве архитектор Карен Балян на днях выразил недовольство тем, почему не был объявлен международный конкурс, чтобы в нем смогли принять участие и архитекторы, проживающие за рубежом.
— Этот конкурс не может быть международным, потому что перед проведением подобного рода конкурсов необходимо иметь
разработанное конкретное задание. Весь смысл этого концептуального конкурса состоит в том, чтобы обобщить точки зрения специалистов, а потом, когда, дай Бог, мы станем сильнее, иметь готовое задание для объявления серьезного международного конкурса. Для нас площадь Республики – та важнейшая ценность, которую, на мой взгляд, может осознать только архитектор, живущий на этой земле.
— Кстати, выражается также недовольство тем, что на фоне тотального роста цен ставится вопрос о реконструкции площади Республики, тогда как на деньги, которые должны быть потрачены на эти работы, можно отремонтировать лифты в жилых зданиях или построить жилье для необеспеченных семей…
— Если бы мы рассуждали подобным образом, то у нас не было бы ни языка, ни культуры, и мы бы ничего не построили. Но ведь армяне строили, даже находясь под господством персов, арабов и византийцев. После геноцида, в 20-х годах прошлого столетия, в испытывающем голод и нужду Ереване Таманян строил здания оперы и правительства, создавая тот город, которым мы сегодня гордимся.
Ани МАТЕВОСЯН
