Председатель Комиссии НС НКР по внешним отношениям Ваграм Атанесян не видит перспектив для российско-азербайджанского стратегического союза.
– Главная линия в аналитических выкладках по визиту президента РФ Владимира Путина в Азербайджан заключается в том, что в вопросе укрепления своего влияния на Южном Кавказе Москва делает ставку на Азербайджан. На Ваш взгляд, как это может повлиять на армяно-российские отношения? Какое возможное влияние это может иметь на дальнейший процесс урегулирования проблемы НКР, хотя в повестке переговоров Путина с Алиевым нет какого-либо пункта, касающегося вопроса НКР?
– Кажется, Азербайджан уже сделал выбор в пользу евро-атлантического направления. И резкого поворота от этой линии, по всей вероятности, не будет. Но поскольку в краткосрочной перспективе у Алиева пока имеются проблемы, связанные с президентством на третий срок, Россия, наверное, решила воспользоваться моментом. Нечто подобное в российско-азербайджанских отношениях уже было в 1993 году, когда Гейдар Алиев «вернул» Азербайджан в состав СНГ, чтобы при поддержке Кремля укрепить собственную власть. Таким образом, Москва «входит в ту же реку во второй раз». Но перспектив для российско-азербайджанского стратегического союза я не вижу.
– Судя по представительскому составу делегации, прибывшей в Баку вместе с Путиным, и заявлениям Путина и Алиева, формируется новый российско-азербайджанский альянс. Какие проблемы может выдвинуть новая реальность перед армянскими государствами?
Читайте также
– Я уже сказал, что не вижу перспектив российско-азербайджанского стратегического сотрудничества, и тем более, альянса. Проблема в том, что, экспортируя газ и нефть на европейский рынок, он изначально становится экономическим конкурентом России. Европейцы не скрывают, что закрывают глаза на произвол ильхамалиевского режима только потому, что Азербайджан – альтернатива России в вопросе «обеспечения энергетической безопасности». О каком российско-азербайджанском альянсе может идти речь в этой ситуации? А в вопросе Нагорного Карабаха Азербайджан отвергает особую роль России, так как вопрос касается военного присутствия России в Азербайджане, что неприемлемо для официального Азербайджана. Вообще, в преамбуле конституционного акта о независимости Азербайджана, а ее никто не менял, Россия была названа страной–«оккупантом». Вывод напрашивается сам собой.
– Этот визит дал повод для беспокойства политических сил – и оппозиционных, и правящих, в том смысле, что визит первого лица страны, считавшейся стратегическим союзником Армении, может представить угрозу для Армении, хотя и в правовом плане в российско-азербайджанской повестке переговоров нет пунктов, противоречащих армяно-российским союзническим договорам. Как Вы оцениваете это?
– Если память мне не изменяет, почти за месяц до русско-грузинской войны Баку посетил Дмитрий Медведев. Дальнейшие отношения не углубились, а наоборот, имели место осложнения. Как бы не «хромало» любое сравнение, я склонен предположить, что переговоры Путин-Алиев констатировали один факт: Россия и Азербайджан могут быть только торгово-экономическими партнерами, не более того. В каком-то смысле визит Путина в Баку – начало конца предположений о российско-азербайджанской «вековой дружбе» и возможном стратегическом союзе.
– В последние дни наблюдается рост напряженности на карабахско-азербайджанской линии соприкосновения. Чем это объяснить? Не возрастает ли вероятность возобновления военных действий?
– Ильхам Алиев идет на выборы только с одним «ресурсом». Это подчеркнуто милитаристская риторика, тезис о «неизбежности войны». На линии соприкосновения провоцируются инциденты для вселения чувства страха в обществе собственной страны и для нейтрализации таким образом политических соперников. По большому счету, Ильхам Алиев начал предвыборную кампанию с линии соприкосновения войск. Международное сообщество, особенно страны-сопредседатели Минской группы ОБСЕ должны сделать из этого серьезные выводы.
Беседу вела Нелли ГРИГОРЯН
