По словам Эдгара Варданяна, эту угрозу можно нейтрализовать, если в основу сотрудничества будет положено в частности Право
— 18 января четыре парламентские силы планируют провести митинг, цель которого потребовать от Конституционного суда до принятия им решения по закону о внедрении новой обязательной накопительной пенсионной системы приостановить действие этого закона. Г-н Варданян, может ли сотрудничество иметь продолжительный характер? Вы видите основания для укрепления сотрудничества указанных сил?
— Дискурс в деле сотрудничества был актуален начиная с прошлого года. Это значит, что сотрудничество вокруг определенных проблем является не ситуационным решением, а результатом длительных размышлений. В каком-то смысле оно является велением времени. В последнее время со стороны политических и гражданских сил проявлялась определенная заинтересованность в обеспечении широкой консолидации и усилении давления на команду Сержа Саргсяна, на действующие власти. И когда сегодня говорится о консолидированном выступлении против обязательной накопительной пенсионной системы или газового соглашения, необходимо отметить, что все это является результатом именно данного дискурса. Мне кажется, что вышеупомянутые законы стали хорошим поводом для начала активных действий против команды Сержа Саргсяна.
— А сотрудничество по этому вопросу может дать результат?
— Трудно сказать. Не думаю, что власти откажутся от пенсионной реформы, поскольку она принесет им крайне необходимые финансы. Однако учитывая поднятый шум, нельзя исключить, что они пойдут на определенные уступки. Например, отложат применение закона и тем самым попытаются деактуализировать проблему и нейтрализовать один из поводов проявления активности. В любом случае, как я уже отметил, сотрудничество четырех парламентских фракций как по газовому соглашению, так и теперь по вопросу внедрения обязательной накопительной пенсионной системы преследует более широкие задачи – расшатывание позиций власти Сержа Саргсяна, возможно, удаление от власти его или как минимум его небольшой команды. И в этом плане для фракций, на мой взгляд, гораздо важнее сам факт становления сотрудничества. Следует также отметить, что сотрудничество не ограничивается этими четырьмя силами. Есть и пятая сторона – гражданские активисты. Сегодня политические силы тоже осознают, что без участия этого сегмента их сотрудничество будет неэффективным. С одной стороны политические силы будут пытаться участвовать в активных действиях гражданских групп, с другой – они попытаются привлечь активные гражданские группы к участию в действиях по выдвигаемым ими вопросам.
— Вы думаете, эти действия могут привести к смене власти?
-Не могу давать такой прогноз, однако могу сказать, что, по всей видимости, начинается новый активный этап. Возможно, будут проведены новые акции протеста – митинги, шествия, пикеты. Может быть также предпринята попытка организовать забастовки и т.д.
— Почему этот формат заработал только сейчас? До сих пор как будто не удавалось. Что случилось, что такое сотрудничество стало возможно? В прошлом попытки политических сил не давали результата, а гражданские группы не очень доброжелательно относились к политическим силам.
— Во-первых, дело в том, что сегодня значительная часть гражданских групп уже видит, что все основные проблемы носят системный характер, что локальная борьба не даст результата, поэтому нужно вести комплексную борьбу. Именно поэтому сегодня мы видим, что значительная часть гражданских активистов, наряду с локальными проблемами, выдвигает требования смены власти, утверждения конституционного порядка. И естественно, что в лице выдвигающих подобные требования политических субъектов уже можно видеть союзников. Между тем раньше, когда гражданские группы еще только формировались, лишь немногие из них выступали за включение в повестку политических задач. В прошлом отмечалось, что это дело политических сил и т.д.
Становлению сотрудничества способствовало и другое: парламентские политические силы почувствовали, что с их ограниченными ресурсами они оказывают на политические процессы незначительное воздействие, и если они не будут сотрудничать, то могут быть вообще вытеснены с политической арены. Я думаю, что большую роль сыграло и то обстоятельство, что наступил последний этап президентства Сержа Саргсяна, а это означает, что его позиции объективно могут ослабеть, что может усилить невластные силы.
— А разве политические силы имеют одинаковые мотивации?
— Как у политических сил, так и у гражданских инициатив мотивации могут быть разные, но все, пожалуй, пришли к выводу, что если они хотят добиться успеха, то должны создать формат широкой политической консолидации, выдвинуть широкие политические требования. Это, скорее, совпадение интересов, и возможно, что различные политические и гражданские субъекты возьмут на вооружение идею оставить в стороне на данном этапе свои мотивации и идейные разногласия. И если всем необходимо, чтобы, скажем, команда Сержа Саргсяна ушла, значит можно сотрудничать вокруг этого вопроса. Сейчас, пожалуй, назревает именно такой процесс.
— В обсуждениях последнего времени большое место занимают интервью Роберта Кочаряна. Оценки звучат со стороны не только властного крыла, но и оппозиционного поля. Так, депутат парламентской фракции «Наследие» Рубен Акопян на своей фейсбуковской странице написал: «Фактически подходы г-на Кочаряна в основном продолжают и дополняют звучавшие в ходе обсуждения в Национальном Собрании оценки невластных сил. Иными словами, своим интервью г-н Кочарян полностью защищает позицию невластных парламентских сил по этим важнейшим проблемам». Считаете ли Вы возможным, что упомянутый Вами новый политический этап переместится в поле обслуживания интересов и ожиданий Кочаряна?
— Сегодня оппозиционные политические субъекты не могут критиковать оценки Кочаряна, потому что это также их точка зрения. Но с другой стороны все (даже провозгласившая себя альтернативой партия «Процветающшая Армения») будут пытаться сохранить определенную дистанцию, хотя бы по той причине, что проявляющееся со стороны значительной части общества крайне негативное отношение к Кочаряну распространится и на тех субъектов, которые не сохранят эту дистанцию. Мы видим, что парламентская оппозиция заявляет: «Армения гибнет, мы хотим спасти нашу страну. Наша мишень – Серж Саргсян, потому что он несет ответственность за это катастрофическое положение». И они считают логичным, что в таких условиях любой субъект, у которого есть проблемы с Сержем Саргсяном, может стать их ситуационным партнером.
— А разве это сотрудничество не опасно в том плане, что ситуацией могут воспользоваться отнюдь не оппозиционные силы?
— Такая опасность, конечно, существует, но оппозиционная политическаия сила может быть непосредственно втянута в поле межклановых разборок и стать инструментом в руках того или иного клана. Нейтрализовать эту угрозу можно, если сотрудничество будет максимально прозрачным, основанным на равных принципах, если будет осуществляться контроль друг за другом и если в основу сотрудничества будет положено Право, а не, скажем, ценности, присущие криминальному миру. То есть если ты увидишь, что твой пусть даже ситуационный партнер нарушает права человека, ты не должен закрывать на это глаза. Хочу также отметить, что мировой опыт демократизации показывает, что добиться изменения системы только путем сотрудничества политических и гражданских сил невозможно. Дело в том, что собственные «корпоративные» интересы зачастую становятся серьезным препятствием для ведения эффективной борьбы. Для этого почти всегда бывает необходимо, чтобы имеющие активные продемократические взгляды граждане, независимо от того, состоят они в партии или нет, создали новую специальную единицу – движение, которое создается только с этой целью и которое должно быть расформировано, когда граждане добьются своей цели.
Эмма ГАБРИЕЛЯН
