В конце 1980-х, когда попытки «перестройка» и «переоценки прошлого» уже некоторым образом зашли в тупик, известный философ Мераб Мамардашвили в одном из своих интервью выразил такую мысль: «В прошлом мы лишь укореняем свои существующие предрассудки. А будущее представляем как чудесное превращение скопища проходимцев, недотыкомок, «зомби» — в светлые, в белых одеждах существа. Да откуда они там возьмутся?»
Глубокая мысль, и она не только о том, что подобные чудесные перевоплощения невозможны, но и о взаимосвязи между прошлым и настоящим. С одной стороны, мы говорим: «тогда так было нужно – другого выхода не было», — будь то деятельность Анастаса Микояна, многочисленные громкие и “нераскрытые” убийства в Армении и Карабахе в 1990-х, или договор о «пред-ЕАЭС». Такое было время, говорим, и высшие государственные интересы требовали таких жестоких действий. Возможно лет через 10 такая же оценка будет дана и событиям «1 марта»? Пока мы говорим о событиях «27 октября» и «1 марта», но уже не помним Амбарцума Гандиляна, Артура Мкртчяна или Ваграма Хорхоруни. Значит можно списать все эти преступления на неизбежные явления «тяжелого времени».
С другой стороны, как только мы сталкиваемся в нашей жизни с каким-нибудь безобразным явлением, то говорим: «эта психология – пережиток Советского Союза», или: «ну, а чего же вы хотите, мы – народ, который веками не имел государственности». Как только кто-то приходит к власти, то сразу начинает “плакаться”: «ох, ну и времена мне достались». Таким образом, мы оправдываем как наши предыдущие ошибки («так было нужно»), так и наше право на ошибки, которые осуществляем сегодня («проклятые пятна прошлого»).
С таким грузом мы собираемся строить наше “светлое будущее” – в белых одеждах, со светлыми существами. Говоря «мы», я хочу подчеркнуть ответственность каждого и всех. Когда люди вместо этого местоимения используют третье лицо — «они», то получается именно та ситуация, которую мы весьма часто наблюдаем: «они» сделали, либо делают подлость, а то, что делаем или делали «мы», исходило исключительно из интересов государства, хотя, конечно, порой «мы» (были) вынуждены проявлять жестокость и обходить законы. Это неверный подход – суди себя по тем же своим принципам, по которым ты судишь брата своего…
Кстати, о брате. Альберт Геринг, брат Германа Геринга – одного из главарей нацистов, в годы фашизма, используя свои связи, спас сотни людей от смерти в концентрационных лагерях, он противился «высоким государственным интересам». После войны он провел два года в заключении. Затем жил в бедности, забвении, был отвергнут обществом, так как являлся братом преступника. Он не одел белые одежды, но и грех на душу не брал.
