Этим клише, которое с особым усердием повторяют в особенности представители правящей партии, набили уже оскомину. Это крылатое уже утверждение «преступник не имеет национальности», которое на днях было модифицировано в еще и “преступник не имеет религии”.
Как же это получается, что другой преступник (Рамиль Сафаров, к примеру) национальность конкретную имел, об этом упоминалось постоянно — кстати и вовсе некстати, с добавлением излюбленной националистами «аксиомы» — «турок — есть турок».
Ладно, я приведу пример, не связанный с нами. Трагедия в Париже, когда преступники имели и национальность и исповедовали конкретную религию.
Может быть, преступники перестают иметь национальность и вероисповедание лишь тогда, когда они являются представителями «титульной нации» страны — стратегического партнера?
Читайте также
Стало быть, люди, которые постоянно повторяют эту банальную фразу, сами политизируют это преступление, то есть занимаются именно тем, от чего предостерегают других.
Наряду с этим, в обращение ввели ещё одну трафаретную фразу: «в армяно-российских отношениях не следует руководствоваться эмоциональными мотивами», или: «нельзя использовать эту резню в целях расшатывания армяно-российских отношений». И озвучивающие подобные фразы лица — удивительное совпадение — это все те же люди, которые из-за другого злодеяния серьезным образом расшатали армяно-венгерские отношения.
Против спонтанных акций протеста выступают люди, которые ранее (например, после убийства Гранта Динка) сами прилагали все усилия для того, чтобы акции протеста получили более организованный характер.
Словом, в эти дни представителям правящей партии не удается привести какой-либо удачный аргумент в связи с событиями в Гюмри, который не получил бы полностью равнозначного контраргумента.
Например, кто может оспорить мысль Аргишти Кивиряна, который в «Фейсбуке» написал: «Представитель народа, скорбящего о Геноциде на протяжении 100 лет, заявляет: «У нас нет культуры объявления траура»»?
Кстати, в рамках нашей темы, стоит также процитировать пост Самвела Мартиросяна: «Преступник не имеет национальности.
Террорист не имеет национальности.
Посол не имеет национальности.
Консул не имеет национальности.
Трамвай не имеет национальности.
Тумбочка не имеет национальности.
Смешанная зелень не имеет национальности.
Унитаз имеет национальность —
он бывает или чешским, или финским».
… Но в ответ на вопросы в связи с двойными стандартами при оценке преступлений, власть предержащие лишь твердят: не сравнивайте.
Между тем, коль судить совсем аполитично, то случившееся в Гюмри – акт более жестокий, бесчеловечный и не имеющий никакого объяснения, поскольку более ужасного преступления, чем убийство ребенка, не существует.
