Жители этого пограничного с Азербайджаном села говорят, что у них есть столько проблем, но ни один чиновник словно не знает о существовании села Хачик
Село Хачик находится в области Вайоц Дзор в 120 километрах от Еревана, а от армяно-азербайджанской границы – всего в 500 метрах. Это село настоящий пограничник: с трех сторон, на протяжении 27 километров, оно граничит с Азербайджанской Республикой – Нахичеваном. И в этом пограничном селе, расположенном в высокогорье, живет 250 семей. Сельчане говорят, что земля здесь плодородная, дает хороший урожай, здесь растут отборный орех, вкусный виноград, яблоки и сливы, они выращивают пшеницу, содержат скот, но обрабатывают они землю и пасут скот с опаской в сердце. «Пограничное село, живем здесь со страхом. Утром гонишь скотину, не знаешь, вернешься вечером, или нет? Идем в поле, наш участок прямо на границе, всего в 300 метрах «турецкий» пост, сидит часовой, в руках автомат, а мы пашем землю, сеем, не надеясь, что вернемся обратно», – рассказывает в беседе с журналистом «Аравот» житель села Хачик, 78-летний Сережа Саркисян. Он говорит, что с одной стороны – страх, с другой – множество проблем в селе, с которыми сельские жители не знают, как справиться: то ли смириться, то ли бросить все и уехать. Размышляют, а куда уходить, на кого оставить родную землю?
Сережа Саркисян говорит: «Вот, ходили к границе за соломой. Потом проблема с водой – для поливки, всего один раз кое-как полили пшеничное поле, но поливать надо как минимум 3 раза, чтобы урожай был хорошим. Хорошо, что государство субсидирует, оплачивает половину. То есть, поливка 1 гектара стоит 12 тысяч драмов, мы же платим только 6 тысяч. Но если хочешь знать, должно было быть вообще бесплатным, так как у нас такие хорошие земли, и они брошены, народ не обрабатывает. Дожидаемся пенсий, чтобы понемногу платить за воду».
Дед Сережа говорит, что у него два сына и одна дочь. Сыновья женаты, дочь замужем. Дочь и один сын покинули отцовский дом, село, уехали. В селе живет только один сын с семьей: «А у него нет работы, никаких дел, помогаем с женой, как только получаем пенсию. А я в молодости весь день проводил на винограднике, работал, и возвращался поздно вечером. В наше время у нас было стремление, трудолюбие, а сейчас молодежь ничего не делает, да еще и опасно».
Читайте также
По словам деда Сережи, это село одно из немногих сел Вайоц Дзора, откуда на заработки уезжает меньше всего людей, при всем том, что в селе нет работы. Он отметил, что есть один вопрос, который очень его мучает: «Сейчас ведь есть программа, и государство финансирует 5-6 месяцев. Сельский староста пишет для своих знакомых, они получают, а остальные жители смотрят им вслед. Насколько это правильно? И потому в народе появляется недовольство, что нет равенства. Я дом построил в 1961 году, государство дает деньги, чтобы здесь строили дома, но почему не говорит, давай помогу и остальным, пусть укрепят свои дома. Дом построен на косогоре, кладка закреплена на земляном растворе, все уже обваливается. Точно так, как электроэнергию и воду нам считают за полцены, и это тоже должно быть одинаково. Я всю жизнь носил штопаные брюки, недоедал, построил этот дом, тогда это был один из лучших домов на селе, но сейчас рушится. И что мне теперь делать?».
Рассказывая о других проблемах села, дед Сережа заметил, что в других селах улицы заасфальтированы до середины села, до школы, кладбища, а в их селе центральная улица в позорном состоянии: «Такое же село, как наше, есть и на азербайджанской стороне, оно видно отсюда, называется Авуш. Оно такое же развалившееся. Разве не стыдно?».
Жена деда Сережи, бабушка Эмма, как только заговорила о муже и семье, то приняла горделивую позу, и с блеском в глазах и улыбкой сказала: «Сережа привязан к земле, воде, до последнего времени обрабатывал огород. Я больше всего благодарна Богу за своих детей, все выучившиеся, старший внук Наапет Саркисян – кинорежиссер, в прошлом году закончил учебу, а в этом году на конкурсе занял 2-е место».
В 1961 году бабушка Эмма пришла в этот дом невесткой из соседнего дома, и сегодня с улыбкой и теплотой вспоминает тот старый, 200-летний дом и то быт, который до сих пор, по ее словам, сохраняет как святыню: «Этот дом для меня как музей: вот смотри, прялка, деревянное корыто, в котором месили тесто, веретено, которым нить пряли я, свекровь, свекровь моей свекрови, дом с ердиком, сохранился и тонир – мы ставили низкую квадратную тахту, накрывали ее одеялом и свешивали ноги, греясь в зимнее время. В наше время невестки должны были вставать рано. Когда я вышла замуж, мне дали отдельную комнату, но я должна была просыпаться утром рано, пока еще спали свекровь и свекор. Когда свекор ложился спать, я снимала с него носки, мыла ноги, купала свекровь до самой ее смерти, разве сейчас есть такое? Все поменялось в этом веке».
Жители Хачика говорят, что их вспоминают только во время выборов, в каждый предвыборный период посещают кандидаты, имена которых они даже и не помнят, так как ни с кем из них не связывают больших надежд – приходят, раздают обещания и как только оказываются за пределами села, сразу забывают о селе Хачик.
На фото: Дед Сережа и бабушка Эмма
