Этот случай произошел во время президентских выборов 1998 года, но могло произойти и пять, и десять, и пятнадцать или двадцать лет назад. Может произойти и 6 декабря этого года. В одном из сел глава общины позвал к себе одного из сельских жителей, чей сын был арестован. Сельский староста сказал ему: «Твой сын может получить 2 года условно, а может лишиться свободы на 10 лет. Это зависит от тебя. Если село проголосует «правильно», твой сын вернется домой. В противном случае ты его десять лет не увидишь».
Как бы вы поступили, окажись на месте этого жителя села? Может, пожаловались бы представителям оппозиции, правозащитникам или журналистам, зная, что от них никакого толку не будет, и сельский староста, а тем более, правоохранители пойдут на сухой отказ. Но вероятней всего вы послушно начнете ходить по селу и стучаться в каждую дверь, будете умолять односельчан проголосовать «как надо», так как от этого зависит судьба вашего сына. Как бы вы поступили, если бы вы были бы одним из этих односельчан? Вновь есть большая вероятность, что вашим голосованием вы попытались бы спасти сына вашего соседа.
Обратите внимание, в этом случае нет ни избиений, ни драк, ни вбрасываний в избирательные урны, нет даже предвыборных взяток. Присутствуют, конечно, признаки преступления, что, однако, довольно трудно доказать. Имеет место и доказательство, что наша правовая и судебная система подчиняется политическим интересам власти. Имеем ли мы право в таких случаях требовать от людей героических усилий сопротивляться принуждению государственной машины? Думаю, в такой момент не имеем права. Не имеем права обвинять этих людей и в «раболепии».
Здесь я отметил только один из методов фальсификации выборов (референдумов). Количество этих методов на самом деле тысячи, если не десятки тысяч. Окончательного ответа на вопрос, как можно сломать эту сложившуюся на протяжении 20 лет традицию, у меня, честно говоря, нет. Как в свое время сказал один из мудрых людей, я не настолько молод, чтобы знать так много. Некоторые говорят, что надо совершить революцию, чтобы пришли люди, которые будут иметь «политическую волю» не применять такие методы. Но мне кажется, что если за 20 лет разные власти не имели такой воли, то нет никаких гарантий, что ее будет иметь кто-то другой. Наоборот, опыт показывает, что пришедшие к власти революционным путем еще больше склонны руководствоваться «революционной необходимостью» («мы вели народ к свержению Зла, значит мы…»), нежели законом.
Читайте также
Вероятно, надо начинать с искоренения в людях страха и неуверенности в завтрашнем дне. Но делать это надо не для разовой революции, а на протяжении лет и десятилетий во имя достойной жизни.
На армянском гадости писать не буду, здесь народу мало, буду писать на русском.
Есть пирамида Маслоу, поединок на ринге Зла из верхушки этой пирамиды и Добра из низших слоев этой же пирамиды — это разные весовые категории, это не честно.
Цитата: «Здесь я отметил только один из методов фальсификации выборов (референдумов). Количество этих методов на самом деле тысячи, если не десятки тысяч. Окончательного ответа на вопрос, как можно сломать эту сложившуюся на протяжении 20 лет традицию, у меня, честно говоря, нет.»
Придумывать один или тысячи и десятки тысяч методов фальсификации выборов — это могут только Злые Думающие, Злые Творческие люди-интеллигенты, а Добрые Думающие, Добрые Творческие люди-интеллигенты даже одного метода не могут придумать и могут только честно признаться, что у них «Окончательного ответа на вопрос, как можно сломать эту сложившуюся на протяжении 20 лет традицию, у меня, честно говоря, нет.»
У нас некачественная, неправильная Добрая интеллигенция. Это наша Добрая интеллигенция должна выходить на ринг со Злой интеллигенцией, а не подставлять бедных из низших слоев соотечественников в нечестном бою.
Я не такой умный и смелый и добрый, чтоб себя считать Добрым интеллигентом. Но если остальные не сильно лучше меня, наверно придется стать умным, смелым и добрым.