Вероятно, в таком положении оказывался любой редактор. В редакцию приходит посетитель с жалобой на соседа, чиновника, суд и так далее. Естественный вопрос, который при этом задает журналист: «Вы хотите, чтобы мы об этом написали?». Жалующийся, как правило, уклоняется от прямого ответа на этот вопрос. Самое вероятное продолжение такого сценария, это то, что гражданин спросит: «А будет ли польза от того что напишут?». Мы ответа на этот вопрос не знаем, и можем только сказать, что наше дело написать. После такого ответа посетитель обычно уводит разговор в другом направлении: «Ну, нет… Я к вам пришел спросить совета, чтобы вы указали мне направление». Из дальнейшего диалога выясняется, что у меня, оказывается, «широкие связи», я общаюсь «с большими людьми» (что, естественно, не соответствует действительности), и, следовательно, я должен помочь, чтобы вопрос был решен в пользу пожаловавшегося.
Эти общения позволяют мне сделать вывод, что представления части наших граждан о функциях редактора устаревшие. Редактора газеты «Коммунист» или «Советакан Айастан» назначало Бюро ЦК партии, и этот человек по работе общался с высшим руководством республики. Имея такое «окружение», редактор мог позвонить, предположим, секретарю райкома, чтобы тот «решил проблему» как «во имя справедливости», так и «в порядке доброго дела». Кстати, если в такой газете появлялась критика в адрес того же секретаря райкома, значит, Бюро ЦК уже решило наказать этого чиновника, но создавалась иллюзия, что это делается под влиянием публикации. Сейчас иногда вспоминают: «Когда во время коммунистов писали, меры принимались на следующий же день», и при этом никто не говорит, что сначала было решение принять меры, и только потом – написать.
Сейчас действуют совершенно иные механизмы воздействия на жизнь. То, что они в Армении пока еще не сформировались окончательно, это факт, но это тема другого разговора. Однако фактом является и то, что я (или другой редактор) не могу позвонить, скажем, судье и сказать, чтобы он принял то или иное решение. И это, по моему мнению, хорошо. Но «верхи» могут это делать. И это очень плохо.
