В столице Грузии Тбилиси состоялись очередные Гражданские слушания на тему – «Газпром как рычаг давления Москвы на страны Южного Кавказа». От Азербайджана выступил политолог Ильхам Сафаров, от Армении — эксперт Армянского Центра политических и международных исследований, ассоциированный эксперт Армянского Института международных отношений и безопасности, редактор русской версии издания «Аравот» Рубен Меграбян, от Грузии – руководитель программы международных отношений, школы права и политики Института общественных отношений Грузии (GIPA), политолог Торнике Шарашенидзе. Мероприятие прошло в рамках программы «Символический Кавказский Суд по Правам Человека и Гражданские слушания на службе демократии Кавказских стран» при поддержке Национального Фонда Содействия Демократии (National Endowment for Democracy — NED). Организатор – Кавказский центр гражданских слушаний (Грузия).
Издание newcaucasus.com опубликовало выступление Рубена Меграбяна полностью:
Тбилиси
Российское влияние в регионе Южного Кавказа после распада Советского союза не только сохранилось, но и стало намного более агрессивным, оно многослойно, и в нем энергетический компонент играет крайне важную роль. Его значение сравнимо с военным компонентом, и во внешнеполитической практике российского государства его характеристику точнее всего дал сам президент РФ Владимир Путин, применив термин «энергетическое оружие».
Российская энергетика в настоящее представлена государственными компаниями, которые возглавляют близкие к Путину лица. В Армении же энергетика монополизирована ими: газораспределение – «Газпром» в лице компании «Газпром Армения», оптовая поставка нефтепродуктов – «Роснефть», а до недавнего времени РАО ЕЭС была монополистом в сфере распределения электроэнергии. Вдобавок к этому, Армянская атомная электростанция в Мецаморе, вырабатывающая около 40% всей электроэнергии, также передана в управление российской стороне. В собственности «Газпрома» также Разданская ТЭС, а Русгидро владеет Севан-Разданским каскадом ГЭС. Сфера энергогенерации отчасти «разбавлена» американской компанией «Контур Глобал», которая владеет Воротанским каскадом ГЭС.
Читайте также
В условиях навязанного Армении членства в так называемом Евразийском экономическом союзе такие монопольные позиции российских государственных энергетических компаний являются дополнительным рычагом, потенцирующим другие компоненты российского влияния, такие как тот же военный, информационный и др.
После соглашения по ядерной программе Ирана для Армении открылись реальные политические и экономические возможности для диверсификации энергетической системы. Но на деле все оказалось сложнее. На данный момент Армения на основе кабальных, по сути, договоров с Россией и российскими государственными компаниями должна согласовывать с российской стороной все возможные шаги по диверсификации своей энергетики.
В частности, Тегеран неоднократно заявлял о намерении резко нарастить добычу и экспорт углеводородов, и не скрывает, что наиболее оптимальным экспортным маршрутом представляется транзит через Южный Кавказ к своим наиболее перспективным потребителям – в Европейский Союз. Этот маршрут, к тому же, является политически наименее отягощенным, чего нельзя сказать о турецком маршруте в силу известных развитий и деградации ситуации в этой стране, и уже не говоря о маршрутах через Ближний Восток, которые в видимой перспективе задействовать не представляется возможным. Плюс к тому, Тегеран в лице иранского посла в Армении открытым текстом заявлял о возможности беспрецедентных скидок в рамках провозглашенных приоритетными отношений с соседними странами. Президент Ирана Хасан Роухани в телефонном разговоре с президентом Армении Сержем Саргсяном говорит о стратегической важности того, чтобы Персидский залив соединить с Черным морем. Также Соединенные Штаты и Франция, в лице их послов в Ереване, недавно говорили об открывающихся возможностях для Армении в контексте отмены санкций против Ирана. Но с армянской стороны мы видим только красноречивое молчание, что связано с обязательствами перед российской стороной. Тем самым, налицо ситуация, где присутствуют практически все элементы, составляющие понятие фактической оккупации.
Если до событий в Украине, последовавших за этим санкций против России со стороны США и ЕС и резкого падения цен на энергоносители Москва компенсировала скидками, то на сегодняшний день параллельно с этим падением «упали» ее аргументы, обосновывающие «благотворность» такого несоразмерного присутствия в Армении. И оно стало не только бессмысленным, но и просто тормозом для развития Армении. Более того, российские государственные компании по своей неэффективности и непрозрачности деятельности не имеют себе равных, различные истории о бессмысленных тратах или же просто растратах циркулируют даже российской прессе. Та же РАО ЕЭС в Армении, «благодаря» которой у нас самый высокий тариф на электроэнергию среди постсоветских стран, в лице исполнительного директора компании «Электрические сети Армении» не могла даже элементарно отчитаться за не самые вопиющие статьи своих расходов перед Комиссией по регулированию общественных услуг Армении, которая отличалась своей многолетней благосклонностью к российским компаниям вообще, к «дочке» РАО ЕЭС – в частности. И то, это произошло после прошлогодней беспрецедентной волны многодневного социального протеста в центре Еревана против безответственности и произвола российской компании, несколько раз за короткие периоды повышавшей тариф на электроэнергию и объяснявшей, что иначе она якобы обанкротится.
Энергетические компании, как известно, представляют собой своего рода дистрибьюторские сети, покрывающие всю территорию страны, и в них работают десятки тысяч людей. Естественно, что это является также своего рода политической базой, способствующей тому, чтобы в политической системе страны сохранялась «комфортная» для деятельности российских компаний ситуация, исключающая принятие таких политических решений, которые пошатнули бы российское присутствие в стране в сегодняшних форме и масштабах. Причем, нужно отметить, что военный и информационный компонент также прямо или косвенно обслуживают этот интерес, что естественно с учетом того, что за всеми вышеперечисленными компонентами стоит один субъект – российское государство.
Таким образом, эти компании руководствуются не бизнес-логикой, а логикой политической, суть которой – неоимперская стратегия руководства России, формализованная через так называемые интеграционные проекты, где Москве отведена роль безусловного гегемона на постсоветском пространстве как зоне ее привилегированных интересов, о чем неоднократно публично заявляли российские лидеры.
Сегодня стратегия Россия состоит не в том, чтобы реально способствовать стабилизации ситуации в соседних странах, а в продолжении управляемой нестабильности и монопольном управлении этой нестабильностью. И в этом энергетический рычаг, или «оружие», играет ключевую роль. Построив «Северный поток», Россия была намерена, фактически, зашунтировать Украину и ряд стран Восточной и Центральной Европы, а «Голубым потоком» — страны Юго-Восточной Европы, т.е. страны Южного Кавказа. Это привело к определенному усилению российского фактора в этих регионах. Но интервенции в Украину и в Сирию рассорили Москву с Германией и Турцией, и на фоне перспективы выхода огромных иранских запасов углеводородов на мировой рынок, а также падения цены на них, сырьевого характера оставшейся отсталой и нереформированной, криминально-олигархической экономики эта стратегия дает серьезный сбой.
Но нужно отметить, что энергетический компонент в российской политике на Южном Кавказе продолжает оставаться отчасти эффективным в силу продолжающейся фрагментированности региона, а также отсутствия понимания в регионе недопустимости заигрывания с российским фактором в целом, отчего в конечном итоге, как показывает жизнь, проигрывают все, кроме России. Кроме того, фрагментированность региона препятствует экономическому развитию и развитию отношений с ЕС и США в том объеме, в котором позволяет огромный потенциал Южного Кавказа. Напомню, буквально через считанные дни после подписания в июле прошлого года ядерного соглашения Ирана с «шестеркой» заместитель помощника госсекретаря США по вопросам Европы и Евразии Эрик Рубин на презентации в Институте Брукингса нового исследования, посвященного Южному Кавказу, заявил, что Соединенные Штаты готовы содействовать развитию коммуникаций и развитию экономических связей в регионе, с условием вовлечения в программу всех стран, и что, «для реализации этого видения на Южном Кавказе, конечно, необходимо, чтобы в его реализации участвовали все три страны региона». Рубин подчеркнул, что нынешняя ситуация в регионе далека от того, чтобы считаться нормальной, и нуждается в фундаментальном улучшении: «Статус-кво в регионе неприемлем и не удовлетворяет ни Соединенные Штаты, ни, как я считаю, власти и народы всех трех стран Южного Кавказа» (цитаты – по Радио Азатутюн).
Таким образом, на фоне резкого падения мировых цен на энергоносители, появления новых, исторических возможностей для диверсификации энергетики, энергетической и информационной революций военно-сырьевой неоимпериализм, ставший внешнеполитическим мейнстримом в России и претендовавший на пересмотр европейского порядка, теряет былые преимущества и базу своего существования, в чем удельный вес энергетического фактора как рычага давления был если не решающим, то одним из ключевых. Представленный однажды «оружием», этот фактор в меняющихся реалиях также теряет свое значение и смысл: это «оружие» не только со временем «стреляет» все хуже, но и теряет смысл, как доспехи потеряли смысл, когда изобрели огнестрельное оружие, или крепости, когда появились порох и артиллерия.
Представляется, на Южном Кавказе назрела необходимость определенного регионального консенсуса по нескольким важным политическим решениям, которые позволят преодолеть фрагментированность и изолированность по причине неурегулированных конфликтов, реализовать имеющийся потенциал, что обеспечит историческую перспективу всем нациям и странам региона.
Фото – newcaucasus.com