Проживающая в Москве женщина устроила в виртуальном пространстве «разнос» заместителю премьер-министра НКР Артуру Агабекяну, мол, почему он обращается к армянам России с просьбой об оказании помощи Арцаху, пусть лучше обращается к воровско-бандитской власти Армении. Не буду оспаривать содержание, хотя считаю, что одно «обращение» не исключает второго. В данном случае меня больше интересует реакция на этот «разнос» – вот молодец, храбрая армянка!
Объясните мне, пожалуйста, в чем здесь храбрость? Предположим, я в этом материале напишу что-то бранное в адрес какого-либо представителя власти Армении. Неужели это геройский поступок? Ладно, скажем, кто-то, кто незнаком с армянскими реалиями, думает, что меня за это могут начать преследовать. Но если я живу, скажем, в Москве и «отчитываю» живущего в Степанакерте представителя власти, разве это требует от меня мужества? Или, когда, предположим, живущий в Глендейле армянин призывает живущих в Армении армян выйти на улицы и устроить революцию. Это мужество? Здесь я вновь не обсуждаю то, правильно или неправильно выступать с призывами.
Можно и я выступлю с предложением? Уважаемый соотечественник, коль скоро ты считаешь правильным выходить на улицы, то возвращайся в Армению и начинай вести здесь уличную борьбу. Критерии «мужества» и «геройства» в виртуальном пространстве иные, они отличаются от критериев в реальной жизни. Тем более, что в эти дни мы увидели сотни примеров героизма.
Безусловно, слово тоже имеет важность. Но мне кажется, что цели скорее достигает сдержанное, аргументированное слово, несущее в себе предложения, а не сказанное под влиянием эмоций, с целью «погеройствовать» и заняться популизмом.
