Месяц спустя после «четырехдневной войны» жители Нагорного Карабаха опасаются новой эскалации. Более тысячи человек, ставших внутренними переселенцами, пока не спешат возвращаться в свои дома. Покинутый север региона и жизнь в ожидании мира — репортаж специального корреспондента Международного Французского радио – RFI Елены Габриелян из Мартакертского района непризнанной республики.
Талыш — прифронтовое село на севере Нагорного Карабаха. Здесь снаряды убили цветущие сады. Дома уже месяц как опустели. Во дворах — разбитая посуда, разбросанная одежда и детские игрушки. Прямо на дороге лежит мертвая собака. Стрелять в Мартакертском районе начали в ночь на 2 апреля. Север непризнанной республики больше всего пострадал от возобновившихся после двадцати лет затишья вооруженных столкновений, которые здесь окрестили «четырехдневной войной».
«Мы спали, когда неожиданно началась стрельба. Это было где-то в три часа утра. Мой дом находится на самой окраине Талыша. Я разбудил жену, шестерых детей и вывез к друзьям, в более безопасное место в селе. Я хотел вернуться за родителями. Когда до дома оставалось несколько сот метров, рядом с собой я услышал иностранную речь. Это были азербайджанские военные», — вспоминает 37-летний Гагик Халапян.
Он рассказывает, как отправился предупредить спецназ и вывезти семью из села. В одну машину он посадил двенадцать человек — женщин и детей — и под интенсивную стрельбу выехал из Талыша.
Читайте также
Когда Гагик Халапян возвращался за родителями, армянские военные уже не пускали его в село. Было опасно. «Однако не дожидаясь разрешения, в ночь на 3 апреля мы поехали с другом в мой отчий дом. Когда я подошел к дому, то увидел на двери отверстия от пуль. Я обнаружил, что моих родителей и бабушку убили. Отцу отрезали уши», — с ужасом рассказывает мужчина.
Бои длились до 5 апреля. После того, как стрельба прекратилась, Гагик Халапян смог похоронить своих близких. В Талыше кладбище находится прямо в лесу, возле «линии соприкосновения», поэтому хоронили Халапянов в селе Аканаберд.
«Мы босиком бежали от войны»
«Здесь всегда стреляли, но только на постах. Умирали солдаты. Детям я всегда говорил, что «на той стороне живут наши соседи азербайджанцы, они мирных жителей не трогают». Дверь нашего дома всегда была открыта, документы были в машине, которую я останавливал прямо у дома. У меня и в мыслях не было, что такое может случиться», — рассказывает Гагик Халапян.
Для него история двадцатилетней давности повторяется. В 90-х годах ему было 12 лет. «Помню, как мы босиком бежали от войны», — вспоминает он. Когда настал мир и семья Халапянов вернулись в родное село, их дом был сожжен. Остался только хлев, где они жили несколько лет, пока армянская диаспора США не помогла построить в селе десятки домов. В одном из них Халапяны и поселились.
Прошло чуть более месяца после того, как они переехали в Ереван к родственникам, но устроиться так и не смогли. Единственный выход, говорят, — возвращение в Карабах, но когда, пока не знает. Заверяет, что когда настанет мир, перенесет могилы своих родителей в родное село.
«Детей расселили по домам родственников. Ночью им снятся кошмары. Двое старших детей никак не могут смириться, а младшие еще спрашивают, когда мы поедем в село к дедушке и бабушке… Я не знаю, как им объяснить, что их больше нет в живых», — говорит Гагик.
После ожесточенных боев карабахские силы потеряли в Талыше то, что Баку называет «стратегическими высотами», а Степанакерт — «позициями». Некоторые из них вернулись под контроль НКР, но часть осталась в руках азербайджанской армии, которая с тех пор ведет наблюдение не только за селом, но и за ведущей к нему дорогой. По ночам здесь стреляют минометы. Напротив Талыша, на той стороне — азербайджанское село. Оно тоже опустело. Ночью там в домах не горит свет, рассказывают армянские солдаты.
Они заверяют, что если бы не договоренность главнокомандующих армий Армении и Азербайджана в Москве 5 апреля о прекращении огня, они «вернули бы утраченные территории». «Мы и сейчас можем, просто приказа нет», — говорят солдаты. А пока все на боевых постах. С обеих сторон ведутся интенсивные инженерные работы.
«По-братски мы никогда не заживем»
Административный центр района Мартакерт постепенно возвращается к мирной жизни, хоть и находится всего в нескольких километрах от линии соприкосновения. Во время карабахской войны этот город серьезно пострадал. Почти год он находился под контролем азербайджанских войск, а в 1993 году его заняли армяне. До апрельских событий в городе проживало около 5000 человек. Сейчас осталась почти половина. Местные власти опасаются, что обстрелы могут возобновиться в любой момент, поэтому переселенцев из ближайших сел здесь не приняли. Они живут в гостиницах Степанакерта, Шуши или уехали к родственникам в Ереван.
В Мартакерте семь домов полностью разрушены, около сотни — частично. «Некоторые дома мы уже начали восстанавливать, привезли стройматериалы, но когда возобновились обстрелы 23 апреля, мы прекратили работы, но это временно», — обещает городской архитектор Овик Гурджян.
20 снарядов упали только на квартал, построенный для беженцев из Баку. 50-летний Эдик Лазарян переехал сюда из азербайджанской столицы после того, как там прошли антиармянские погромы. В начале апреля он остался сторожить огород, свой и опустевший соседний дом, крышу которого снесло осколком снаряда.
«Мужчины все — на постах, один сосед в пожарной службе дежурит, а женщины и дети эвакуированы», — говорит Эдик. Город уже более 20 лет живет в состоянии войны. Мужчина считает, что два враждующих народа смогут в будущем стать мирными соседями. «Но по-братски мы никогда не заживем», — сожалеет он.
Может, оттого и воздух Карабаха кажется таким тяжелым, что в горной свежести витает дух войны. Им уже два десятка лет дышат поколения «непризнанных». У колючих проволок — запах пороха, над городами-призраками навис дух мести. И в этот замкнутый круг не попадают лишь те, кто представляет свою жизнь без войны — той, которая была, и той, которая может снова начаться. Но все искренне верят в то, что скоро настанет лето…
Фото – Елены Габриелян (RFI)
