На какие сайты вы заходили? В каком банке у вас деньги? В какой школе вы учились? Что говорят о вас соседи? Приготовьтесь к увольнению или даже аресту — сегодня в Турции связь с террористической организацией и «параллельным государством» выявляется с помощью этих вопросов. Неудавшийся июльский переворот обернулся жесткими чистками и резким поворотом страны в сторону исламизма.
Об этом говорится в статье Александра Зотина «Анкара идет Магомету. Что ждет Турцию после попытки переворота», опубликованной 15-го августа российским изданием «Коммерсант».
За провалившимся переворотом в Турции последовала чистка, масштаб которой настолько велик, что, видимо, прежнего государства уже нет. Было арестовано 2839 военных (включая 103 генералов и адмиралов), лишились работы 2745 судей (36% всего судебного корпуса страны), из них 755 арестованы (включая двух судей Верховного суда), уволен 49 321 служащий госсектора (включая 21 тыс. учителей).
Читайте также
В первом же законе, принятом в рамках чрезвычайного положения, Эрдоган еще четче обозначил свою цель. В оборот введена аббревиатура FETO/PDY: первая часть означает «террористическая организация Фетхуллаха Гюлена», вторая — PDY — «структура параллельного государства». В «параллельное государство» записаны (и закрыты) частные госпитали и больницы (35), частные образовательные учреждения (1043), общежития и пансионы, религиозные фонды — вакуфы (1229), университеты (15), промышленные и торговые союзы (19). Расформированы все военные институты и училища. Что касается СМИ, то закрыты три новостных агентства, 16 телеканалов, 23 радиостанции, 45 газет, 15 журналов, 29 издательств.
Точное число потерявших работу пока не известно, но ясно, что речь идет примерно о 100 тыс. человек. Это граждане, записанные Реджепом Эрдоганом в «параллельное государство».
Изнанка ковра
В странах третьего мира функции государственных институтов зачастую присваивают параллельные неформальные структуры власти. Грузинский реформатор Каха Бендукидзе описал суть дела в эссе «Ковер»: «Представьте, что на ковре изображена Германия. Нарисован президент, который почти ничего не решает,— на изнанке — такой же президент, только не очень хорошо виден. Затем парламент — и с лицевой, и с обратной стороны он принимает законы, дальше полиция — она защищает эти законы — с обеих сторон. Потом вышиты бандиты и воры — также с обеих сторон. Полиция их ловит, так как они нарушают законы, принятые парламентом…
Германия-ковер с изнаночной стороны такой же, что и с лицевой. Но немного более тусклый. А сейчас посмотрим на Грузию девяностых годов. На лицевой стороне воры, бизнесмены, правительство, полиция, парламент нарисованы по отдельности, и как будто как в Германии — парламент принимает законы, правительство эти законы выполняет, воры нарушают законы, а полиция их ловит. Переворачиваем ковер… Эти узлы больше ни на что не похожи? Кто тот человек, привязанный нитями к парламенту, ворам и полиции? Депутатовор? Жуликополицейский? Министробандит?»
Ученый-африканист и специалист по GR Кирилл Бабаев в одной из своих лекций указывал на сложности в поиске людей, «решающих вопросы» в странах третьего мира. На Западе все просто: например, за выдачей лицензии на открытие телекоммуникационной компании надо идти в министерство связи. На Востоке приходится разбираться в «изнанке ковра» — часто это разнообразные родственники совсем не профильных чиновников, а в одном случае даже личный конюх главы государства.
Но во многих странах третьего мира неформальные структуры все равно замыкаются на родственниках формальных глав государств. Главный узор ковра хорошо угадывается и на путаной изнанке.
В Турции не так, лицевая и обратная сторона ковра совсем не похожи друг на друга. «Парагосударство» там прошло через несколько этапов трансформации и в последние годы вступило в острый конфликт с государством формальным.
Боевой отряд
Первое «парагосударство» зародилось еще во времена Османской Империи, его принято называть глубинным — «дерин девлет». Турецкий политолог Мехтап Сейлер отмечает, что его зачатки заметны уже в XVII веке — криминал, отчасти инкорпорированный в госструктуры. Тайные общества особенно активизировались в «эпоху единения и прогресса» (1889-1918), в этот период формальная власть султана сильно ослабла, а бюрократия вместе с армией и мафией автономизировались в «парагосударство». Уже после распада Османской Империи Кемаль Ататюрк использовал структуры «глубинного государства» как инструмент политики тюркизации и секуляризации.
Временем окончательной кристаллизации «глубинного государства» принято считать годы после Второй мировой войны. Точка отсчета — операция «Гладио», осуществленная тогда НАТО в нескольких странах альянса. Суть — создать скрытые организации, способные к саботажу и сопротивлению в случае победы левых сил. О турецкой части операции «Гладио» стало известно только в 1973 году, когда о «дерин девлет» упомянул премьер-министр Бюлент Эджевит (спустя три недели после неосторожных слов на него было организовано покушение, впрочем неудачное).
В 1952 году под неофициальным названием «Контргерилья» была создана организация, которая контролировалась специальным военным департаментом. Отобранные агенты (в основном из военных в отставке) давали клятву верности, проходили спецподготовку по активизации подпольной работы и возвращались в гражданскую жизнь. В 1960-м группа офицеров совершила военный переворот, причем среди путчистов были и организаторы «дерин девлет».
В 1960-х структуры, выстроенные в странах НАТО в рамках «Гладио», постепенно прекратили свое существование. Но в Турции ситуация складывалась по-иному. «Глубинное государство» разветвилось на сотни мелких и не очень организаций, открытых и тайных. Часть стала костяком правых кемалистских партий — например, Партии национального движения, часть — ядром террористических ультраправых группировок, таких как «Бозкурт» («Серые волки»).
С помощью последних власти (а скорее именно армия) могли осуществлять внесудебные расправы. Неугодного журналиста, политика, диссидента, исламиста, курда убивали неизвестные, или он просто пропадал (практика использования параллельных силовых структур для борьбы с диссидентами была также хорошо развита в Латинской Америке того времени, другие примеры подобных институтов — хунвейбины в Китае, колективос в Венесуэле, басиджи в Иране, титушки на Украине).
После очередного военного переворота в 1971 году подобные услуги «глубинного государства» были очень актуальны — Турция погрузилась в гражданскую войну малой интенсивности, напоминавшую «свинцовые 70-е» в Италии. Ультраправые («Бозкурт») и государственные силовые структуры пытались задавить сильное левое движение, прежде всего профсоюзное. С 1971 по 1980 год в уличных столкновениях и терактах погибло более 5 тыс. человек.
После переворота 1980 года, немножко утихомирившего и ультраправых, и ультралевых (многие активисты «Бозкурт» оказались в тюрьме), «дерин девлет» быстро нашли новое применение. Вялотекущая гражданская война сменилась вялотекущим же этническим конфликтом. С 1984 года курды, желающие создать собственное государство, начали партизанскую войну в восточных и юго-восточных провинциях Турции. Для борьбы с ними была привлечена регулярная армия, но для внесудебных расправ, а также контрабанды и наркотрафика использовались структуры «дерин девлет».
В неофициальной столице турецкого Курдистана Диярбакыре бригады «государственных террористов» действовали абсолютно безнаказанно. Их отличительной чертой были белые седаны Renault. Как только они появлялись на улицах, город вымирал, вспоминал лидер прокурдской Партии мира и демократии Селяхаттин Демирташ. Многих попавших в эти автомобили больше никогда не видели.
«Глубинное государство» редко выходило на поверхность. Все о нем знали, но мало кто мог сказать что-то определенное. Однако иногда «изнанка ковра» становилась видной всем. 3 ноября 1996 года на шоссе у деревни Сусурлук произошла авария с автомобилем Mercedes. Трое из четырех пассажиров погибли: заместитель главы стамбульской полиции Хюсейн Коджадаг, разыскиваемый Интерполом террорист, убийца, наркобарон и предводитель «Серых волков» Абдулла Чатлы, а также его подруга. Выжил только Седат Буджак, депутат парламента и глава одного из влиятельных курдских кланов. Высокопоставленный полицейский, парламентарий и террорист международного масштаба — необычное сочетание для нормального государства, но не для Турции 1990-х годов.
Два борца
В 1970-е свою карьеру начали два главных борца с «дерин девлет» — Реджеп Тайип Эрдоган и Фетхуллах Гюлен. Оба встали под знамена исламизма. В светской кемалистской Турции демонстрация религиозности не поощрялась, а деятельность исламских группировок и коммунистов считалась протестным движением. Для чиновника, делающего карьеру, например, было бы неприемлемо то, что его жена носит платок.
Реджеп Эрдоган в 1970-х стал акинджи — активистом исламистской Партии национального спасения Неджметтина Эрбакана, отца политического ислама в Турции. До 1980-го Эрдоган работал в стамбульских транспортных организациях. После военного переворота в 1980-м исламистские и другие радикальные партии запретили. Начальник Эрдогана приказал ему сбрить усы (отличительная черта многих религиозных турок), но молодой политик отказался и был уволен. Позже он стал руководителем молодежной ячейки в Партии благоденствия того же Эрбакана, а в 1994-м, на очередной волне демократизации, был выбран мэром Стамбула. В 1995 году Партия благоденствия выиграла парламентские выборы, и в 1996-м Неджметтин Эрбакан сел в кресло премьер-министра.
Первое пришествие исламистов во власть оказалось фальстартом. Армия (и «дерин девлет») терпела исламиста на посту премьера всего год и в 1997-м устроила очередной переворот, названный постмодернистским,— военные направили Эрбакану меморандум со своими требованиями. Партия благоденствия была запрещена, а Эрдогана за цитирование исламистских стихов на митинге («Мечети — наши казармы, купола — наши шлемы, минареты — штыки. Наши солдаты полны веры») отправили в тюрьму на десять месяцев. Эрдоган отсидел четыре.
В 2001 году в стране разразился экономический кризис. Используя недовольство населения, Реджеп Эрдоган, уже возглавлявший собственную Партию справедливости и развития (ПСР), выиграл выборы и стал премьером. Политический реванш исламистов удался: Эрдоган до сих пор удерживает власть в государстве, которое все меньше похоже на светское.
Тайное служение
Соратник Реджепа Эрдогана в деле исламского возрождения Турции Фетхуллах Гюлен избрал другой путь. Его действия напоминают стратегию «дерин девлет», с которым он боролся вместе с Эрдоганом: действовать скрытно, вышибать клин клином. В молодости Гюлен находился под влиянием религиозной секты «Нурджулар», основанной после Первой мировой войны муллой Саидом Нурси (существует до сих пор и дистанцируется от Гюлена)
В кемалистской Турции религиозные ордена были запрещены (к слову, Нурси 23 года провел в тюрьме), приходилось действовать тайно, по образцу суфийских сект. Фетхуллах Гюлен стал имамом в Измире. Его проповеди привлекали множество слушателей, и в результате Гюлен создал движение, которое не имеет официального названия, но известно как «Хизмет» (служение), а также как «Джемаат» (община). По сути, «Джемаат» стало политико-религиозным тайным орденом.
Фетхуллаха Гюлена мало интересовали религиозные каналы распространения его идей. Он призывал строить не мечети, а школы и университеты (и осваивать английский). Прилежно учиться математике и естественным наукам под присмотром помощника — аби («старшего брата») или аблы («старшей сестры»). А потом проникать в СМИ, юридические и силовые структуры, в бизнес — «в артерии системы, так чтобы никто не заметил этого проникновения», как сказал он в одной из проповедей. А потом ждать своего часа. В 2002-м мечта сбылась: исламисты в лице спонсировавшейся Гюленом ПСР пришли к власти, хотя сам он в это время уже находился в США, куда был вынужден эмигрировать в 1999 году.
Ислам Фетхуллаха Гюлена достаточно умеренный и даже экуменистский (диалог со всеми религиями, а также с агностиками и атеистами, положительное отношение к науке). Не исключено, правда, что, как и во многих других тайных обществах, внутри движения есть и другая доктрина, неизвестная непосвященным. Но на поверхности все очень мирно: Гюлен, к примеру, выступает за вступление Турции в ЕС и соблюдение принципов демократии. Идеологию Гюлена по причине положительного отношения к либеральным экономическим идеям называют исламским кальвинизмом.
«Я всегда говорил: деловая активность в будущем будет значительно отличаться от мелкой торговли в магазине за углом,— говорил он в интервью Ялчину Догану на телеканале Kanal D в 1997 году.— В глобализирующемся мире небольшие магазинчики уступают место супермаркетам. Нужно играть по-крупному, объединяя усилия. Я попросил своих друзей открыть несколько супермаркетов в Измире, когда я там жил. Я сказал: «Открывайте супермаркеты, ты вложишь то, что у тебя есть, другую часть вложишь ты, и тогда вы сможете сделать это». В период открытия школ в Азии, я говорил: «Езжайте в Азию и инвестируйте там. Если вы сами не можете этого сделать, объединяйте все, что у вас есть, поезжайте туда и инвестируйте; стройте заводы, занимайтесь торговлей, еще чем-нибудь, экспортируйте товары из Турции»». Многие звезды турецкого бизнеса — анатолийские компании, которые в Турции называют зеленым капиталом (зеленый — не в европейском смысле, а в мусульманском, это цвет ислама), связаны с гюленистами.
Образовательная активность гюленистов тоже была очень масштабной. Рассказывает российский тюрколог Виктор Надеин-Раевский: «Проходил всемирный фестиваль турецкого языка и культуры. Победителей из 140 стран, детишек, привезли в столицу Турции. На стадионе было огромное стечение народу — 36 тысяч человек, ни одного свободного места. Огромные экраны за пределами стадиона и толпы людей, собравшихся на это действо. Попробуйте на фестиваль по русскому языку собрать хотя бы пять тысяч человек. Сначала говорили: мы все знаем, благодаря кому все это прекрасное мероприятие стало возможным, это Ходжа Эфенди. И весь стадион взрывался. Так называли Фетхуллаха Гюлена. Это учитель с большой буквы».
Точно оценить охват «параллельного государства» («паралел девлет») Фетхуллаха Гюлена сложно, но ясно, что это тысячи образовательных учреждений и госпиталей, десятки СМИ и тысячи компаний в стране и за рубежом. В Турции, по оценке Надеина-Раевского, приверженцами Гюлена являются до 5 млн чел.
Раскол
До последнего времени Фетхуллах Гюлен и Реджеп Эрдоган боролись с кемалистским «дерин девлет» сообща. В 2007 году армия, недовольная выдвижением соратника Эрдогана Абдуллы Гюля на пост президента, попыталась воздействовать на гражданских, опубликовав в интернете меморандум, где напомнила, что она, армия, является гарантом светскости государства.
Реджеп Эрдоган на уступки не пошел, а в 2008 году инициировал расследование деятельности тайной организации «Эргенекон». По его версии, «Эргенекон» была сетью для теневого управления политическими процессами. Аресты подозреваемых шли с июля 2008 года по январь 2009-го. Более 240 человек — военные, чиновники, бизнесмены, журналисты, писатели, ректоры университетов, профсоюзные лидеры — сели в тюрьму. В 2010-м началось новое расследование в отношении высокопоставленных военных, якобы планировавших совершить в 2003 году переворот под кодовым названием «Бальоз» («Кувалда»). В 2012-м 325 человек (в основном генералы) получили тюремные сроки. По итогам дел «Эргенекон» и «Бальоз» армия лишилась примерно 17% офицерского состава, чиновничий аппарат был основательно зачищен.
Вряд ли эти две чистки можно назвать борьбой исключительно с «дерин девлет» — под раздачу попали многие политические противники Реджепа Эрдогана. При этом дела «Эргенекон» и «Бальоз» были организованы с помощью структур Фетхуллаха Гюлена. Его хорошо образованные последователи оказались на многих освободившихся ключевых постах. Таким образом, на смену «дерин девлет» пришло другое, «паралел девлет». «Мы увидели не уничтожение «Гладио», а смену его акторов и собственников»,— резюмировал в 2012 году турецкий журналист Ахмет Шык, проходивший по делу «Эргенекон».
Однако не так давно «изнанка ковра» взбунтовалась и встала в оппозицию к авторитарному Реджепу Эрдогану. Противоречия, возникшие еще в 2000-е, переросли в 2013 году в раскол (как между Сталиным и Троцким). Гюлен негативно отнесся к жесткому подавлению протестов в Стамбуле в мае-июне 2013 года. Эрдоган критики не потерпел и начал закрывать гюленовские учебные заведения, в том числе популярнейшие курсы, готовившие к поступлению в университет.
Фетхуллах Гюлен ответил. В конце 2013-го в стране разразился масштабный коррупционный скандал «Большая взятка». В течение года 300 высокопоставленных полицейских расследовали коррупционную деятельность высших чиновников — записывали все разговоры, в том числе и Эрдогана. Тот якобы ничего об этом не знал, расследование же запустили по распоряжению Гюлена (сам он это отрицал). Были арестованы 53 человека, включая сыновей трех министров, мэра Стамбула и главу Нацбанка. Позже были выдвинуты обвинения против сына самого Реджепа Эрдогана — Биляля.
Вместо того чтобы похвалить полицию за работу, Эрдоган устроил чистку в ее рядах, уволив сотни человек. Но скандал не замял — в декабре люди вышли на улицы с требованием отставки коррумпированных министров. Реджеп Эрдоган вынужден был распустить кабинет и собрать новый. С тех пор «паралел девлет» Гюлена стало для него главным врагом. Через год были арестованы журналисты одной из самых популярных газет в Турции — гюленистской Zaman. В марте 2016-го контроль над Zaman перешел в руки людей, лояльных Эрдогану.
«Построим государство с нуля»
15-16 июля 2016 года в Турции была предпринята попытка переворота. Вопрос о том, кто за ней стоит, остается открытым, несмотря на то что страна на официальном уровне уже все для себя решила: виновато «параллельное государство» Фетхуллаха Гюлена. Белых пятен тут много, мнения разнятся: провокация Эрдогана; чисто армейская затея; путч военных, связанных с гюленистами.
Версия, указывающая на причастность гюленистов к попытке переворота, остается основной, по крайней мере пока. Судя по интервью CNN Turk, например, именно ее придерживается один из самых осведомленных инсайдеров, бывший глава генштаба Турции Илькер Башбуг (впрочем, он отсидел девять месяцев в тюрьме по делу «Эргенекон», возможно не без «содействия» гюленистов, поэтому его мнение может быть предвзятым).
Надеин-Раевский, однако, считает, что гюленисты к перевороту отношения не имели: «Часть военных подкупили еще в марте (один дивизионный генерал и шесть бригадных, плюс два полковника). Во всяком случае, об этом говорят недавно опубликованные утечки WikiLeaks. Взгляды путчистов разные, но «работали» под кемалистов. Списки для арестов подготовили за три месяца до переворота. Сейчас реализуют. Под ударом наиболее образованные интеллектуалы — выпускники гюленовских структур. Их легко вычислить. Остальную оппозицию подогревают «до кучи». Треть турок уверена, что попытку переворота организовал сам Эрдоган. Военным платил кто угодно, но только не гюленовцы. Они и озвучили утечку WikiLeaks».
В любом случае контрудар (справедливый или нет) Эрдогана пришелся по ним. Чистка приобретает утонченные формы, так, определены критерии, признаки, по которым власти будут причислять подозреваемого к «параллельному государству». Критерии, к примеру, такие. Останавливался ли человек в университетские годы в домах, принадлежащих движению «Джемаат», участвовал ли в еженедельных встречах членов «Джемаат»; есть ли расчетный счет в банке Asya; какие интернет-страницы посещал, использовал ли программы шифрования сообщений; перечислял ли пожертвования в гюленистскую благотворительную организацию Kimse Yok Mu; мнение о человеке родственников, соседей, коллег, отчеты разведки и служб безопасности, а также данные «надежных источников».
Учитывая специфику гюленовского движения, вычистить могут самые квалифицированные кадры в стране. Но Эрдогана это не смущает. «Мы построим государство с нуля»,— заявил он на недавнем митинге в Стамбуле. Возможно, «глубинное государство» еще сможет ему возразить.
Фото – «Коммерсант»