Журналисты любят задавать депутатам и должностным лицам «острые» бытовые вопросы: откуда у вас этот галстук, фарфоровая ли в вашем доме посуда? Таким образом, они, прежде всего, вносят свой вклад в борьбу с коррупцией, и во-вторых, в случае таких вопросов не надо читать дополнительную литературу, чтобы задавать вопросы по существу.
Мне нравится, как на такие вопросы отвечает новый министр здравоохранения Левон Алтунян. Он не принимает вид умудренного философа или невинного ангела и говорит так, как разговаривал бы дома или в кафе. Мои коллеги, например, интересуются проявлениями коррупции в сфере медицины, наивно полагая, что к этому относится получение коньяка или цветов после оказанных услуг. Алтунян искренне отвечает – коньяк брал, цветов мне никто не предлагал.
В Советском союзе, где медицина была якобы бесплатной, все действительно было основано на мелкой коррупции: хирург часто не оперировал до тех пор, пока ты не клал в карман его халата определенную сумму, а медсестра не делала укол, пока не получала рубль. За 25 лет эти «инерционные явления» в некоторой мере сохранились, но согласитесь, что во всяком случае в крупных клиниках такого нет: сумма вносится в кассу, и никто тебя по «денежным» вопросам больше не беспокоит. Конечно, сумма для тех, кто получает среднюю зарплату, недоступна, конечно, плохо работает механизм госзаказа. Но это другие проблемы и не связаны с коньяком и цветами. А реальная коррупция в сфере здравоохранения происходит в совершенно иных местах и связана с такими суммами, о которых ни один хирург и тем более ни одна медсестра и не мечтали.
Сможет ли Левон Алтунян бороться против этих явлений? Это зависит от того, какой «карт-бланш» предоставят ему премьер-министр и президент. Это очень тяжелая работа. Но на легкие журналистские вопросы он отвечает легко, без комплексов. И как все умные люди, не относится к своей персоне с излишней серьезностью.
Читайте также
… Проявлением паранойи и чрезмерно серьезного отношения к собственной персоне является маниакальная идея о преследовании и произносимые публично, в артистичном тоне «опасения», мол, я такой важный, в состоянии нанести своим врагам такой вред, что они желают уничтожить меня. Помните, в свое время Арташес Гегамян хранил дома два бронежилета?
