Открытое письмо премьер-министру Республики Армения Карену Карапетяну
В то время, как в странах-членах Евросоюза, даже в Российской Федерации прилагают большие усилия для восстановления естественного роста местного населения и повышения уровня рождаемости, правительство Армении, кажется, очень долго размышляет над простым решением серьезнейших демографических проблем. В упомянутых странах не против обеспечения механического прироста населения — даже за счет других, путем очевидных ловушек, особенно для вовлечения работоспособного населения Армении и находящихся на ее уровне других стран в свои эпохальные планы, упрощая миграционные процессы квалифицированной рабочей силы. Вместо того, чтобы заселять брошенные в течение десятилетий в Армении и Арцахе населенные пункты, сегодня, по инициативе собственного правительства мы увеличиваем их число. На этапе финансового кризиса и в условиях массовой эмиграции в кулуарах власти опять начал витать злосчастный призрак укрупнения сел.
Официальная причина последнего – повышение эффективности управления сел и сельского хозяйства. А на самом деле это способствует движению населения из сел в города (по большей части – в Ереван), урбанизации, а в дальнейшем трансформируется в новую волну эмиграции. Судя по содержанию программы, его авторы не осведомлены о разрушительных последствиях укрупнения сел в 50-70-х годах 20 века: в Армянской ССР число деревень сократилось от 1192-х до 918-и, то есть мы потеряли 275 сельских общин, 50 из которых вошли в состав городов, остальные, то есть, абсолютное большинство, были брошены и опустели, вместе с этим были также брошены выше 500 тысяч гектаров обрабатываемой земли сельскохозяйственного значения, превратившись в пастбища. Потери в аграрном секторе страны оставили необратимый след на нашей экономике. Новый и более «современный» проект обещает усугубить ситуацию.
Сегодня у нас есть вполне обоснованные опасения на счет того, что применением новой программы они добьются обратного эффекта, того, о чем обещают его авторы. Как в народе говорят, «хотели как лучше, вышло как всегда».
По мнению авторов программы, укрупнение сел (в данном случае они имеют в виду укрупнение управления сельских общин) приведет к сокращению административных расходов, а также более целенаправленных инвестиций социальный сектор.
Этот чисто бухгалтерский подход лишен какой-либо научной основы. Его авторы учли лишь административные расходы сельских общин, закрыв глаза на расходы на дорогу до сельской администрации: ведь работающие сельчане или пенсионеры будут вынуждены тратить в три-четыре раза больше средств и времени для решения каких-то вопросов. Неужели время – не деньги? Если нет, то каким же образом нужно будет мерять морально-психологическую потерю, которую понесут сельчане на ставшей намного длиннее дороге? Что касается использования чисто финансовых средств, то сокращение штата, централизация бюджетов сельских администраций, может только обезличить использование этих средств и увеличить связанные с этим злоупотребления. Даже в лучшем случае централизация средств произойдет за счет ослабления и распада маленьких общин.
Таким образом, централизация управления сельских общин и финансовых средств неизбежно приведут:
- к обезличиванию этих средств и увеличению связанных с ними злоупотреблений,
- к дальнейшему экономическому ослаблению, и, наверное, самое главное —
- к вынужденному и бессмысленному передвижению население и к беспрецедентному росту транспортных расходов, ухудшению социально-психологической ситуации в маленьких деревнях, усилению негативной роли человеческого фактора в селах.
Согласно планам авторов новой «программы», управление 913 сельских общин должно осуществляться из около 300 крупных деревень, то есть около 600 сел будут лишены права иметь глав сельских общин. В конце концов, что нас ждет после укрупнения сельских администраций, когда вместо 913 у нас будет 315? Станет ли легче управление селами или наоборот? Станет легче для вышестоящих административных органов – вместо 913 они будут иметь дело с 315 главами сельских общин. Однако управление объединенных сел станет в три раза труднее, поскольку, по всей вероятности, назначенные в прямом и переносном смысле главы администраций отдалятся от сельских жителей.
Если учесть, что подавляющее большинство сел находится в горных приграничных районах, то становится очевидным стратегическое значение вопроса. Следовательно, с уверенностью можно предвидеть, что большинство «оставшихся без власти» сел обречено на опустение.
Понимают ли это современные авторы аграрных «реформ»? Полагаю, не понимают. Нельзя рубить сук, на котором сидишь.
Последние могикане колхозно-совхозного периода свидетельствуют, что после укрупнения сельсоветов наше сельское хозяйство так и не пришло в себя. Об этом свидетельствует и статистика. За 2-3 последних десятка лет советского строя темпы развития сельского хозяйства в Армении в расчете средних пятилетних показателей снизились от 5-10% до 5-0,5%. Иными словами, общинное сельское хозяйство в те годы топталось на месте, и это закончилось крахом общинного аграрного строя.
Экономический-статистический анализ свидетельствует, что деревни Армении – самые крупные на всем пространстве СНГ. Среднее число населения одной сельской общины в среднем составляет 1500 человек, это в 2,5 раза больше, чем средние показатели в СНГ. Для сравнения отметим, что в Грузии почти те же самые показатели, при этом, там существуют проблемы горных населенных пунктов. Почему наши соседи не говорят об укрупнении сел? Наверное, еще не понимают, что это хорошая вещь.
Напомним читателю, что «классическая» марксистская теория о преимуществах крупных хозяйств уже давно была отвергнута-опровергнута наукой и жизнью – как антинаучное заблуждение. Сказанное касается в том числе и управления крупных хозяйств: управление подобными крупными и доминирующими хозяйствами является гораздо более сложным и менее эффективным. Если авторы укрупнения сел и сельских общин придерживаются противоположного мнения, то тем хуже для них. Более того, они полагают, что это даже может принести пользу, когда финансирование происходит за счет грантов из разных западных структур. Но какая польза после этого, если они губительны для нашей экономики? А Запад, откуда могут озвучиваться подобные призывы и с которым пытаются сравнить нашу страну, имеет крайне противоречивый опыт в этом вопросе.
Примечательно, что как признаются сами европейцы, там, где пошли на повсеместное и быстрое укрупнение, почти потеряли крестьянство как класс и сегодня создали серьезные угрозы для своих стран. И наоборот, крестьянство и сельскохозяйственная конкуренция сохранились в тех странах, которые проявили более уравновешенный подход в данном вопросе. В Германии, например, этот процесс продлился 10 лет – с 1965 по 1975 гг., а в Швеции для того же процесса понадобилось 44 года – с 1951 по 1995 гг. Что касается стран Восточной Европы, то среднее число населения одной общины в Чехии составляет 1680 человек, в Словакии – 1846, в Венгрии 3290, а в сельских общинах нашей страны – 1443.
Общины с населением меньше тысячи человек в этих странах составляют 79,8, 68,5, 52,6 процентов целого, в нашей стране 52,5%.
В Армении, как известно общины сильно отличаются друг от друга по числу населения. В среднем население одной общины составляет 4084 человека, без города Ереван – 2777, а только в сельских общинах – 1443 человека. При этом, есть 200 общин с населением до 200 человек, 176 общин с населением от 201 до 500, 185 – от 501 до 1000, 318 – от 1001 до 3000 и 96 общин с населением выше 3001.
В Республике Армения сейчас 871 сельская община, 700 из которых – в горных местностях, большинство – высокогорные и приграничные деревни. Укрепление каждой из них имеет жизненно важное, точнее – стратегическое значение для нашей республики. Тогда как, если руководствоваться программой по укрупнению сел и сельских администраций, то из этих 700 сельских общин «без власти» останется около 500. Об этом свидетельствует горький опыт укрупнений 20 века. Может ли кто-либо смирится с этой перспективой, ведь население деревень начнет уезжать (причины мы привели выше), и сельские общины опустеют в течение жизни всего лишь одного поколения.
Кто может оказать нашим врагам, подстерегающим нас со всех сторон услугу лучше, чем эта?
Неужели авторы программы по укрупнению живут какой-то виртуальной жизнью, в такой стране, как Швейцария, например, а не в Армении, ведущей борьбу за выживание?
– в условиях вражеской блокады,
– в межвоенных условиях (война еще не закончилась),
– наконец, в условиях экономического кризиса, угроза которой нависла над нами
Послесловие или чьи интересы обслуживает программа по укрупнению общин?
Подведем итоги. Когда страна живет в условиях вышеописанной чрезвычайной ситуации программу по укрупнению сел и сельских общин необходимо рассматривать как административную авантюру. Следовательно, ее необходимо приостановить и изъять из оборота, не отрицая, что когда-либо необходимо будет начать этот процесс. Однако есть несколько серьезных оговорок. До того, как начать процесс по укрупнению общин Армения должна решить как минимум три задачи. Первое – закрепление статуса Арцаха и освобожденных районов на международном уровне. Второе – полноценное заселение горных населенных пунктов и их развитие. Третье – становление национальной, конкурентной экономики. Это будет время, когда отношения с нашими заклятыми соседями будут настолько цивилизованными, какими являются немецко-французские отношения сегодня. Понятно, что для решения данных вопросов необходимо не несколько лет, а целенаправленные действия нескольких поколений.
Вместо этой программы возьмите одну деревню, сделайте ее развитой и образцовой, распространите удавшуюся модель на остальные.
Не превращайте всю страну в объект для экспериментов!
Татул МАНАСЕРЯН,
профессор
Газета «Аравот»
10.06.2017г
