Авторитарная Россия с ее политикой восстановления империи представляет непосредственную угрозу для суверенитета Беларуси, однако прямая ее оккупация и инкорпорация представляется на сегодняшний день маловероятной, пишет белорусский политолог Павел Усов в статье «Оккупация Беларуси как геополитическое самоубийство для Путина», опубликованной на сайте Udf.by, и продолжает:
Белорусский политолог Павел Усов
Информационная волна и спекуляции на эту тему, особенно в связи с предстоящими учениями «Запад-2017», служат скорее политическим и рекламным целям тех, кто это озвучивает, чем отражает реальное положение вещей.
Нынешние учения лишь в очередной раз показывают, что Беларусь была и остается стратегически зависимой от России и не имеет возможности дистанцироваться от нее, но никак не могут являться основанием для утверждения того, что Москва намерена использовать их для «захвата» Беларуси.
Нет сомнений в том, что у некоторых представителей нынешнего российского руководства существует большое искушение хапнуть еще какой-нибудь кусок чужой земли, и в этом случае Беларусь может представляться удобным объектом для экспансии.
Границ между странами нет, практически полная политическая, стратегическая и экономическая зависимость, население говорит по-русски, в массе своей очень хорошо относится к России и лично к Путину и, наверное, с радостью заменило бы им Лукашенко.
Благодаря российской пропаганде население верит в то, что при Путине (т.е. в России) они заживут как в раю. Белорусская правящая элита призывать население к противостоянию Москве не станет, у них даже сознание в этом направлении не работает, она воспримет интервенцию как данность.
Оппозиция задавлена и не способна к организации и осуществлению радикального противодействия агрессору. Конечно, нельзя исключать активности отдельных национально-патриотических добровольческих объединений, которые смогут организовать единичные диверсии, но это не повлияет на общую ситуацию.
И так, на первый взгляд, может показаться, что условия для оккупации и экспансии более чем благоприятные, так как никакого системного сопротивления со стороны населения и государства не предвидится.
Да, Россия способна при помощи силы и без особого труда захватить Беларусь, но она будет просто не в состоянии полностью переформатировать на свой лад (сделать из белорусов русских) немаленькую страну с почти 10 миллионным населением. Новый «геополитический успех» будет иметь лишь ограниченный политический эффект:
а) расширение территории; б) усиление патриотизма и мобилизации российского электората вокруг президента, что важно в условиях углубляющегося экономического кризиса; в) компенсация собственных демографических потерь за счет белорусского населения; г) контроль над предприятиями ВПК и нефте-химической отраслью; д) размещении нескольких военных баз на территории бывшей Беларуси, что должно подчеркнуть возрожденное могущество России и напугать Запад.
Однако, при всем иррационализме и авантюризме российских элит в вопросе реализации внешней политики, периодических истериках в российских СМИ по поводу «предательства Лукашенко», в Кремле понимают, что мнимые успехи являются более чем сомнительными по сравнению с разрушительными последствия агрессивной политики для самой России.
Оккупация – дело затратное
Прежде всего, оккупация нашей страны, ее экономическое и политическое переустройство потребуют от России огромных финансовых затрат. Уже сегодня Россия вынуждена безвозмездно дотировать целый ряд «независимых территорий и сепаратистских республик»: Абхазия – около $140 млн; Южная Осетия — $123 млн; Приднестровье – порядка $200 млн; Крым — около $600 млн.
В качестве отступления, следует отметить, что до сего дня ни одна из выше обозначенных «сепаратистских территорий», которые образовались при прямом военном вмешательстве России, не была включена в состав России, несмотря на огромное желание населения последних.
Если Москва не имеет никакого желания инкорпорировать небольшие территории с полностью лояльным населением (тот же Донбасс), то военная интервенция в отношении Беларуси со стабильным пророссийским режимом представляется просто бессмысленной.
Возвращаясь к дотациям, отдельно стоит упомянуть прямые субсидии для Чечни — около $620 млн, Дагестан – $820 млн, а также затраты на участие в военных конфликтах на Донбассе и в Сирии, которые вряд ли закончатся в ближайшее время. По оценкам российских экспертов на военную операцию в Сирии Россия тратит до $2 млрд. Приблизительно такими же могут быть российские затраты на конфликт на Донбассе.
В случае Беларуси России придётся оказывать непосредственную финансовую помощь «воссоединенному народу» в несколько раз больше чем, скажем, Крыму, а это приблизительно около 5 – 6 миллиардов долларов в год.
Нужно понимать, что лояльность населения сепаратистских территорий (Крыма, Абхазии, Северной Осетии и т.д.) к России базируется не сколько на экономическом факторе (он второстепенен), сколько на идеологическом, т.е. на убеждении в том, что Россия спасла их от «геноцида» и «фашизма»: грузинского, молдовского, украинского. Поэтому население этих территорий готово долго сносить экономические трудности, веря в то, что без России было бы значительно хуже.
Что касается Беларуси, то идеологическая основа оккупации отсутствует, так как совершенно непонятно, от кого или от чего Москва собирается спасать белорусов, вторгаясь в их страну. Тем более, что белорусы совсем не горят желанием быть русскими.
Вся мифология «российско-белорусской» дружбы, сближения строится исключительно на экономической мотивации, на убежденности белорусов в том, что в России живется лучше, и что без России Беларусь не выживет. Следует подчеркнуть, что это мироощущение сформировано благодаря белорусской государственной пропаганде.
Поэтому, чтобы поддержать лояльность белорусов новому строю, легитимизировать «освобождение» или «воссоединение», Кремлю придется приложить немалые усилия на то, чтобы зарплаты населения были как в Москве, а цены как в Биробиджане, либо же начать массовое переселение белорусов в Сибирь, пока они не взбунтовались, осознав, что живут не как в раю, а как в Крыму.
В случае, если Москва решит не вкладывать огромные деньги в белорусскую экономику и содержание местного населения (а скорее всего так и будет, по причине отсутствия необходимых ресурсов и бедственного положения собственных регионов), это приведет к глубоким негативным изменениям: закрытию большого количества предприятий, которые находятся на содержании у нынешнего государства, «приватизации по-российски» белорусских стратегических промышленных объектов, упадку сельского хозяйства, которое сегодня кое-как существует за счет дотаций из бюджета, но вряд ли будет являться приоритетом для нового режима.
Все это станет причиной массовых увольнений, роста безработицы (этот процесс характерен для всех «освобожденных территорий»), что в свою очередь приведет к социально-политическому напряжению.
При нынешней системе белорусская экономика разрушается постепенно и население успевает привыкнуть к новым условиям. Однако даже «привыкание» не является сдерживающим фактором социальных бунтов. В условиях же открытой внешней оккупации, неминуемого передела внутренних ресурсов, периода потери управляемости – экономический обвал и резкое обнищание населения неизбежно.
Системным экономическим потерям, безработице, росту цен будет сопутствовать глубокое разочарование и ненависть к новому порядку, что приведет к усилению национальных настроений и к бунту против «русского мира». Реакция же русской власти на белорусские бунты будет очень жесткой, что будет раскручивать спираль взаимной вражды и усиливать антирусские настроения.
Поэтому для Москвы содержание формально независимой Беларуси более выгодно и безопаснее, так как спасает Россию не только от серьезных экономических затрат, но и других сопутствующих рисков.
Трудно сказать, какой будет судьба территории белорусского государства. Сохранение целостности страны является необходимым, если Москва будет стремиться поддерживать идеологическую иллюзию «освободителя». Однако, на мой взгляд, если бы Россия решилась на агрессию, то даже формальное сохранение белорусской государственности было бы нецелесообразным в новых геополитических условиях, так как уже не имело бы никакого значения ни для внутренней, ни для внешней политики.
Так или иначе, инкорпорация Беларуси будет также требовать полного переформатирования политической и административной системы, что связанно с общей кадровой ротацией управленческого аппарата, замене белорусов на выходцев из России. Эта практика активно применялась в прежние «царско-советские» времена и реализуется сейчас, к примеру в Крыму.
Так как цель агрессии в отношении Беларуси будет предполагать не только подчинение территории, но и искоренения белорускости, системная русификация и очищение (для эффективности) затронет все сегменты государства от силовых структур до школ и университетов.
В свою очередь, русский чиновник – это синоним коррупции и произвола. Если к собственному населению русский чиновник относится как сборщик податей, то что говорить о гражданах силой присоединённой страны.
Несмотря на то, что коррупция и чиновничий произвол привычное дело в Беларуси, это все же ничто по сравнению с тем, что происходит в России. Все социальные болезни, которые придут в Беларусь вместе с российской бюрократией, станут дополнительным фактором, который будет способствовать росту недовольства и дестабилизации внутренней обстановки, особенно на фоне ухудшающейся социально-экономической ситуации.
Более того, захват Беларуси предусматривает размещение на ее территории многочисленного военного контингента и расширение репрессивного аппарата. Ведь нужно будет контролировать все и вся, выявлять экстремистов и террористов, а военное присутствие и тотальный контроль будут требовать новых и новых затрат.
Помимо дополнительной экономической нагрузки оккупация Беларуси влечет за собой серьезные геополитические последствия и потери.
1. Произойдет полный распад всех интеграционных процессов на постсоветском пространстве и прежде всего Евразийского союза;
2. Начнется процесс быстрого дистанцирования от России таких стран как Казахстан, Кыргызстан, Армения. Захват Беларуси продемонстрирует национальным элитам других стран, что любые союзы с Россией чреваты потерей суверенитета и что любая из этих стран может стать следующей целью агрессии;
3. С целью обеспечения собственной безопасности страны Центральной Азии, Кавказа, Украина и Молдова могут обратиться к западным странам с просьбой размещения на их территориях иностранного военного контингента. Возрастёт вероятность членства в НАТО таких государств как Азербайджан, Грузия, Молдова и Украина;
4. НАТО расширит стратегическое присутствие в Восточной Европе и Скандинавии с вероятным развертыванием ядерного оружия с целью предотвращения дальнейшей агрессии России;
5. Россия окажется в полной политической и экономической изоляции. Если сегодня даже после событий в Украине Москве удается манипулировать мнениями европейских политиков и даже найти союзников в ЕС, которые выступают против санкций, то оккупация Беларуси окончательно продемонстрирует миру, что Россия является угрозой мировой безопасности, как следствие – введение полномасштабных санкций.
Итак, захватив Беларусь, Россия, во-первых, максимально сократит пространство своего геополитического влияния на постсоветстком пространстве и создаст условия для дальнейшего расширения НАТО. Во-вторых, Россия будет вынуждена ввязаться в новую «гонку вооружений» с Западом, одновременно находясь в международной экономической изоляции.
Вместе с тем, в своем противостоянии с Западом Россия вряд ли найдет понимание у Китая и Ирана, скорее наоборот, эти геополитические игроки будут заинтересованы в ослаблении и дезинтеграции России для расширения собственного влияния.
Экономическая и политическая блокада приведет к очень быстрому истощению внутренних ресурсов России, росту недовольства населения, конфликтам и напряжению внутри правящего класса, и в конечном итоге к коллапсу самого российского государства.