Я вновь должен высказать мнение, которое противоречит общественному или, по крайней мере, фейсбуковскому «мейнстриму», но я все же скажу. Помилование Вазгена Хачикяна после 5 лет лишения свободы не вызывает во мне тех страстей, которые я вижу в виртуальном пространстве. Естественно, у меня нет никаких симпатий к этому или любому другому проворовавшемуся чиновнику, но нет к кому-либо и чувства ненависти, мщения. Если бы Хачикян отсидел не 5, а 12 лет (весь срок, на который был осужден), стало ли бы у кого-нибудь на сердце легче и удовлетворенным требование справедливости? Или, может, коррупции в нашей стране стало меньше? Откуда в людях эта неоправданная жестокость?
Мне кажется, что проблема заключается не в том, что чиновника, укравшего деньги у пенсионеров, сначала наказали, а затем отпустили на свободу, а в том, что остальные чиновники, совершившие аналогичное, а может и более крупное преступление, остаются на свободе. Справедливость заключается в наказании за преступления, а не в агрессии против кого-либо.
Другой вопрос, на мой взгляд, в том, что есть люди, которые более заслуживают помилования. Речь идет о Шанте Арутюняне и его друзьях, а также Айке Кюрегяне. Они, на мой взгляд, были осуждены на сроки, несоразмерные их действиям и уже давно должны были находиться на свободе. В дальнейшем мог бы быть освобожден и Жирайр Сефилян, некоторые из тех, кто совершил нападение на полк ППС. Конечно, не те, кто совершил человекоубийство. Но для этого сначала должен состояться судебный процесс и быть вынесен вердикт, а не та клоунада, которую мы наблюдаем – с народными песнями и декламациями.
Прощать – это правильно, конечно, если речь не идет об убийствах и других серьезных преступлениях против личности. Теоретически, прощение должно освободить человека от яда зла, неудовлетворенности и зависти. Но иногда бывает так, что прощение приводит к тому, что ядовитые корни прорастают в обществе еще больше.
Я хотел бы дать Хачикяну небольшой совет, просто как человек в летах: не нужно сейчас говорить, раздавать направо и налево интервью. Право говорить следует еще заработать.
