По словам председателя Ереванского пресс-клуба Бориса Навасардяна, не все в Москве довольны и счастливы, но повторения событий 2013 года не будет
– Господин Навасардян, Вы принимали участие в ежегодной конференции Гражданского форума стран Восточного партнерства, состоявшейся на прошлой неделе в Таллине. Какое у Вас сложилось впечатление, какая в целом царила атмосфера вокруг подписания нового соглашения с Арменией?
– Довольно оптимистичная. Комиссар ЕС по политике соседства и расширения Йоханнес Хан подчеркнул, что или во время саммита, или после него новый документ с Арменией будет подписан. Отмечается, что это документ с довольно серьезным содержанием. Могу сказать, что весьма интересной была встреча главы департамента Европы МИД Армении Гагика Галаджяна с представителями гражданского общества, детально были обсуждены вопросы, касающиеся статуса отношений Армения-ЕС, а также касающиеся роли гражданского общества в данном процессе. Нас обрадовал тот факт, что встречи, организованные для бенефициаров, то есть для делегатов, представляющих Армению, вызвали интерес среди наших партнеров, представляющих страны ЕС, они задавали нам вопросы, хотели лучше представить весь процесс. Там также кратко был представлен формат, в котором планируется провести диалог между властями Армении, институтами ЕС и гражданским обществом, были сделаны предложения о роли наших партнеров – представителей гражданского общества из стран ЕС. В Армении инициатива создания группы сотрудничества гражданского общества ЕС-Армения прошла почти незаметно. Армянская национальная платформа Форума гражданского общества Восточного партнерства организовала соответствующее мероприятие в начале октября, и в конференции в Таллине участвовали множество организаций из европейских стран, которые желали присоединиться к этой группе и по мере своих возможностей содействовать осуществлению реформ в Армении, в том числе и начать процесс информирования обществ стран — членов ЕС об отношениях союза и Армении. Это инициатива имеет также серьезный политический смысл и значение, на мой взгляд, поскольку роль стран-членов ЕС постепенно растет, и многие вопросы решаются не только в Брюсселе, но и в столицах стран-участниц союза: для нас очень важно иметь друзей в тех странах, которые заинтересованы углублением отношений Армения-ЕС.
– Еще в начале октября Хан посетил Армению и после переговоров с властями РА заверил, что новое соглашение ЕС-РА скоро будет подписано, власти РА в свою очередь уверяют, что намерены подписать документ в ходе ноябрьского саммита Восточного партнерства в Брюсселе. Однако известно, что в середине ноября Серж Саргсян совершит рабочий визит в Россию для участия в торжественном открытии мероприятий под названием «Дни культуры Армении в России». Многие испытывают определенную обеспокоенность, задаются вопросом – возможно ли, что Москва снова воспрепятствует подписанию соглашения. Если не считать ревностные заявления некоторых экспертов, в целом считает ли Россия подписание соглашения ЕС-Армения проблемой?
– Если говорить обо всем процессе освещения, то, на мой взгляд, о всякого рода интригах говорится больше, чем они есть на самом деле. Не думаю, что визит Сержа Саргсяна в Москву может иметь непосредственное влияние на подписание. Однако, естественно, этот вопрос будет обсужден, и Армения в очередной раз должна заверить наших стратегических партнеров, что это не будет препятствовать отношениям Армения-Россия и членству Армении в ЕАЭС. Хотя мы и видим разные публикации о том, что Кыргызстан и Армения являются теми участниками ЕАЭС, которые не очень заинтересованы этим интеграционным союзом. Эти вопросы, естественно, будут обсуждаться, будут уточнены отношения Армении, как в рамках ЕАЭС, так и в контексте сотрудничества с ЕС. Однако это никак не помешает подписанию соглашения ЕС-Армения. Естественно, это не означает, что в Москве все довольны и счастливы, и об этом свидетельствуют комментарии разных политических деятелей и экспертов, когда или напрямую обвиняют Армению в предательстве, или говорят, что Ереван ведет двойную игру. Полагаю, это продолжится, психологическое давление будет и в будущем, но того, что было в 2013 году, когда, грубо говоря, был четкий указ, не думаю, что будет сейчас. Просто необходимо подготовиться к определенным проявлениям, и не только в виде психологического давления, недовольство РФ будет выражено, в том числе и через практические действия. На мой взгляд, наши власти все это рассчитали и знают, что им делать. Например, одно из направлений, в котором может отражаться это недовольство – потепление отношений РФ-Азербайджан, а также изменение российской позиции в карабахском урегулировании, естественно – без существенных последствий. Однако этого стоит ожидать, принимать нормально, и, надеюсь не только на общественном уровне, но и власти осознают и готовы к этому. Тем более за последние четыре года у нас было много возможностей убедиться в том, что наше послушание в 2013 году не повлияло на настроения Москвы.
– Есть информация о том, что некоторые страны в ходе саммита Восточного партнерства 24 ноября попытаются получить поддержку участников в вопросе территориальной целостности и нерушимости границ, и их поддерживают Украина, Грузия и Азербайджан. Считаете ли безоговорочным включение этих пунктов, особенно после известных событий в Каталонии?
– Этого нельзя исключать, просто важно следующее: если некоторые страны поднимают вопрос территориальной целостности, вопрос об установлении принципов суверенитета, то ЕС будет очень трудно сопротивляться. Однако очень важно, в какой именно части декларации это будет. Одно дело, если это будет общей декларационной позицией, совсем другое, если это будет представлено непосредственно в контексте разрешения конфликтов. Надеюсь, что у Армении будет достаточно решимости, чтобы не допустить, чтобы эти принципы в декларации связывались с карабахским конфликтом. Мы должны ожидать, что, если применение принципа территориальной целостности конкретизируется для рассматриваемого вопроса, то оно должно быть сформулировано так же, как два года назад на Рижском саммите и в двустороннем соглашении между ЕС и Арменией. То есть, чтобы говорилось о принципах, разработанных в рамках Минской Группы ОБСЕ, где территориальная целостность сочетается с правом народов на самоопределение. На мой взгляд, это довольно обоснованная позиция для того, чтобы страны-члены ЕС приняли ее. Однако понятно также, что упоминание принципа территориальной целостности в общей части декларации Азербайджан станет использовать для разного рода спекуляций. На протяжении многих лет мы видим, как официальный Баку искажает смысл четырех резолюций СБ ООН. Мы и к этому должны быть готовы, дать убедительные ответы в информационном, идеологическом поле и самим понять, что провозглашение общих принципов в практической плоскости не может изменить политику ЕС в отношении Арцаха, а эта политика заключается в признании исключительных полномочий Минской Группы ОБСЕ.
– То есть, означает ли это, что если даже в декларацию брюссельского саммита будет включен принцип территориальной целостности, для официального Еревана закрепление принципа самоопределения и поддержка усилий Минской Группы будет достаточным, и в этом случае нам нужно сконцентрировать усилия в направлении подписания соглашения ЕС-Армения, а не обращать внимания на спекуляции?
– Декларация будет принята в очень конкретной ситуации и в конкретное время. До решения карабахского конфликта в рамках Минской Группы ОБСЕ или признание независимости разными странами, несмотря на то, что спорность вопроса признается, все равно, международное сообщество будет считать эту территорию частью Азербайджана. И когда подписывается какой-либо документ в рамках Восточного партнерства, территория Арцаха включена в него. Не будучи подписывающим субъектом или частью РА, как подписывающего субъекта, он формально и неформально включается как территория Азербайджана. Однако безоговорочно принимая миссию Минской Группы, Евросоюз не требует реализации принципа территориальной целостности Азербайджана (то есть, практическое подтверждение суверенитета Баку над Арцахом) и не исключает изменения нынешнего формального статуса в результате использования соответствующих принципов. Стремясь в любом случае максимально четко и детально сформулировать существующие реалии, мы должны спокойно относиться к тем случаям, когда в документ включаются общие принципы, которые, во всяком случае, не могут оказать существенного влияния на конкретные политические процессы. А в рамках отношений ЕС-Армения эти конкретные процессы вместе со своими юридически обязательными механизмами четко представлены в Соглашении о Всеобъемлющем и расширенном партнерстве, и позиции в документе, касающиеся Арцаха, вполне приемлемы для армянской стороны.
– После конференции Гражданского форума стран Восточного партнерства в Таллине прозвучали заявления о том, что после подписания нового соглашения ЕС-Армения, возможно, Брюссель до конца текущего года начнет переговоры о либерализации визового режима. Есть ли у Вас информация об этом, и какие требования есть к властям Армении?
– Диалог вокруг либерализации визового режима не содержит каких-либо предусловий с точки зрения старта процесса. Однако мы прекрасно понимаем, что в любом случае есть определенные вопросы, связанные с либерализацией визового режима. Рано или поздно они возникнут, и перед тем, как начать диалог страны ЕС хотят убедиться в готовности Армении решить некоторые вопросы. И будет лучше, если в этом смысле, как на общественном уровне, так и на уровне власти, политического «истеблишмента» заранее был проявлен по возможности серьезный подход. Мы должны пойти по пути преодоления всех этих (иногда искусственно ставших спорными) вопросов. Речь идет о законе против семейного насилия, и о формировании законодательства против дискриминации, и об обеспечении и укреплении социальных и трудовых прав на законодательном и институциональном уровнях. То есть, мы должны осуществлять эти шаги и, желательно, чтобы как можно раньше и сознательно мы пошли на эти шаги – с точки зрения обсуждений и подготовки проектов, чтобы в последний момент не принимать законов. Хорошо, что проводятся общественные обсуждения. Выстраивая отношения с ЕС по разным направлениям, необходимо также, чтобы мы осознавали и считали закономерным то, что и у ЕС есть определенные ожидания и интересы от этих отношений.
Приведу простые примеры. Если ЕС поощряет инвестиции в РА, а соглашением это предусмотрено, значит, они должны быть уверены, что в результате этих инвестиций в Армении создаются рабочие места, и не будет дискриминационного отношения к нашим гражданам в процессе обеспечения их работой, в противном случае шаги, поощряющие инвестиционную политику, могут быть оспорены. Или, если мы углубляем наше сотрудничество в области образования, и открываются новые возможности для наших студентов для учебы в странах ЕС, то должны быть обеспечены положения, защищающие от незаконной миграции. То есть, в Армении права молодежи должны защищаться так, чтобы уезжая в Европу у них не было оснований просить политическое убежище. Являются ли эти случаи искусственными предлогами для того, чтобы просить убежища или это реальные случаи нарушения прав — в этом случае вопрос второстепенный. Важно, чтобы была создана значительная законодательная нормативная база для обеспечения различных прав, с тем, чтобы люди не могли уезжать и говорить, «знаете, меня в семье подвергли насилию, и в государстве Армения нет правовых механизмов для защиты от этого, поэтому, позвольте мне жить в вашей стране». В конце концов, закон о семейном насилии — именно об этом, а не об отказе от традиционных отношений в армянской семье. Это вопросы, которые непосредственно связаны с сотрудничеством ЕС-Армения в разных сферах. Просто необходимо понять, что из наших интересов исходит формирование механизмов по защите прав человека, таких, какие действуют в ЕС. Это необходимые компоненты сотрудничества.
Эмма ГАБРИЕЛЯН
Газета «Аравот»,
03.11.2017г
