Обществу Армении стало известно, кого выдвинет в качестве кандидата на пост четвертого Президента Армении имеющая подавляющее большинство в Национальном Собрании Республиканская партия.
Известно, что гражданам Армении уже не дано прямым голосованием избирать президента, поскольку это не предусмотрено новой Конституцией, и это право предоставлено парламенту. А это означает, что определение кандидатур претендующих на высший пост Армении также дано тем силам, за которых общество проголосовало.
В формальном плане или, как говорится, «по документу», все нормально, и процесс можно было считать нормальным как таковой, если бы не несколько решающих обстоятельств, и здесь абсолютно не важна уже известная обществу личность.
У РПА подавляющее большинство, оно и решает, кто будет президентом. Но здесь существенно то, как приняли решение, что предпочтительным является именно этот кандидат. Кто в курсе дискуссий, обсуждений, официального «шорт-листа» кандидатов, среди которых предпочтение отдано именно этому лицу. Кроме того, что после закрытого собрания было заявлено, что скоро станет известно его имя, и председатель РПА скоро его объявит, гражданам ничего другого не известно, и согласно сформировавшимся правилам жанра, получается, что все так и должно было быть.
Вместе с тем, РПА, как известно, не та партия, где реальные обсуждения могут и должны произойти. Конечно, мнения и настроения не могут не учитываться, как и интерес системы, а также результат многолетней селекции кадров, но это не о прямом обсуждении в классическом, парламентском, современном европейском смысле.
И в этом смысле РПА не исключение, это важнейший симптом «партийной болезни» Армении, охвативший с незначительными исключениями все партии. Там есть «вождь», «шеф», «шеф джан», «отец нашей партии» и так далее, сообразно вкусу и уровню. Тогда как, сколько бы Конституция не устанавливала, печать на документе не стояла, без искоренения этих феодальных и провинциальных проявлений в Армении не может быть парламентаризма.
В Армении больше нет партии, выступающей против демократии. Даже выступающая с идеей возврата к Советам Компартия не против. Однако, сколько из нескольких десятков партий в Армении таких, которые не являются маленькой Саудовской Аравией или маленькой Северной Кореей? Наверное, достаточно пальцев одной руки, чтоб их сосчитать.
С другой стороны, стоило ли иметь большие ожидания от процесса и результата избрания четвертого Президента? После всего, что произошло в Армении после выборов 1995-96гг, и если учитывать тот «евразийский рай» и ту «компанию», в которой оказалась Армения, то это вряд ли. А что, РПА должна была своими руками для ожидающих осуществить смену власти? Или же предпочесть кого-то из оппозиции? Или кого-то, кто раскачал бы позиции сегодняшнего подавляющего большинства? Конечно, нет, наоборот! Принято в рамках логики системы решение, которым сделана попытка укрепить позиции, придать системе внешний блеск, не пасть в глазах западных партнеров, оставить место для разговора, особенно после подписания соглашения Армения-ЕС.
Во всем этом, конечно, интриги нет. Да и не могло быть. Единственной интригой могла быть личность кандидата, точнее – его имя-фамилия. Поскольку тот список, который циркулировал в качестве «вероятного», на личностном уровне определенную интригу тем не менее сохранял. И тому, что приданию интриги процессу способствовало также обещание кандидата «подумать». Однако, по большому счету, что тут думать? Да и власть сама вряд ли предложит лучший вариант из своей «скамейки запасных», и также представляет, что в обратном случае не предложить же, скажем, Гагика Арутюняна или Эдварда Налбандяна! И еще в один момент показалось интригующим то, что, согласно Сержу Саргсяну, кандидатом должен быть тот, кто политикой не занимался… Но короткое время спустя когда стало известно имя кандидата, то возник вопрос: а чем же он занимался, когда пребывал на политической должности премьер-министра, если не политикой? Более того, представляя Армению в Соединенном Королевстве в качестве Чрезвычайного и Полномочного посла, кандидат представляет также политические решения официального Еревана, политику, интересы, и это не так, что это не политика.
Другое дело, когда речь идет о том, является ли он членом партии. Да, кандидат не был партийным и не является им. Но, выдвинувшись в качестве кандидата в президенты от правящей партии, иметь или не иметь партийное удостоверение тут уже роли не играет. Кроме того, с переходом в апреле на парламентскую систему правления, должны констатировать, что политика больше не может быть беспартийной. Конечно, если речь идет о классическом, реальном парламентаризме, а не его мутации. И данное замечание далеко не абстрактно: СССР и Китай Мао также были своего рода парламентскими, где правила одна партия, которая имела «отца». Но нет, Армения – не Китай, как и не Россия, как бы некоторые не говорили об «отцах» или не мечтали об этом, и отставим в сторону.
Да, интриги нет, и не будет, Армения так или иначе получит своего четвертого президента. Интрига же в другом месте. И это даже не интрига, а вопрос национальной безопасности, вызов политическим силам и государству: это отсутствие партий, готовых функционировать и адекватных данной задаче политических партий в парламентской системе.
Рубен МЕГРАБЯН
Газета «Аравот»
23.01.2018г
