Радио Свобода. Толстенная (448 страниц) книга Боба Вудворда «Страх: Трамп в Белом доме»содержит немало любопытных баек президентского двора. Вудворд как бы крот, которого вашингтонские «всеблагие» приглашают как собеседника на пир, и он делится с миром в его минуты роковые подхваченными там эксклюзивами. Американский Алексей Венедиктов, если хотите.
Магистральная авторская линия книги, посвященная президентскому стилю Дональда Трампа, не очень интересна в силу своей банальности. Ценнейшая стратегическая информация заключается, на мой взгляд, в одной фразе, не связанной с основной сюжетной канвой и потому не замеченной большинством комментаторов: «Однажды русские сообщили министру обороны в администрации Трампа Джеймсу Мэттису, что в случае потенциального конфликта в странах Балтии они смогут применить ядерное оружие. Это предупреждение заставило Мэттиса рассматривать Москву как угрозу существованию США».
Новость здесь не в том, что Russians угрожают использовать ядерное оружие в региональном конфликте в Балтии (что, между прочим, абсолютно противоречит действующей военной доктрине РФ). На разном уровне, в разной тональности разные Russians последовательно занимаются подобным ядерным шантажом с 2014 года, рассматривая его как важнейшую составную часть той гибридной мировой войны, которую они объявили Западу 02/20/14. Я детально разбирал эти активные мероприятия. Новое здесь то, что на определенном уровне эскалации Russians сочли целесообразным уже без всяких экивоков и без всяких посредников угрожать лично министру обороны США. Произошло это, видимо, где-то в середине 2017 года, именно тогда Мэттис впервые стал характеризовать Москву как «угрозу для существования США».
Ни одно государство, ни один режим не пойдет на войну, будучи твердо убежденным, что эта война будет проиграна. У гибридного вождя и у его Генерального штаба должен быть в головах стратегический замысел, реализация которого приведет к победе. Попробуем в этом замысле разобраться. Какие же инструменты, кроме своей знаменитой «духовности», могло бы задействовать для успешной конфронтации с блоком НАТО и аннексии территорий входящих в него стран государство, в разы уступающее НАТО по экономическому развитию, научно‑технологическому уровню, потенциалу конвенциональных вооруженных сил?
Путинский режим сделал «открытие» в области ядерной стратегии. Доктрина взаимного гарантированного уничтожения, на которой более полувека (1962–2014) держался мир между США и СССР/Россией, оказывается, не универсальна. Даже более слабая как на конвенциональном, так и на ядерном уровне сторона, ориентированная на изменение сложившегося статус‑кво, обладающая превосходящей политической волей к такому изменению, абсолютным равнодушием к ценности человеческих жизней (жизней своих и чужих граждан) и значительной долей уголовного авантюризма, способна добиться серьезных внешнеполитических результатов всего лишь угрозой применения или весьма ограниченным применением ядерного оружия. Ядерная стратегия – это не сухой математический анализ сценариев обмена ударами, а во многом драматический психологический поединок. Скорее покер, нежели шахматы.
Путинская повестка дня Четвертой мировой войны не ставит своей целью уничтожение ненавистных США, что действительно можно было бы достичь сегодня только ценой взаимного самоубийства в ходе полномасштабной ядерной войны. Эта повестка дня пока значительно скромнее: максимальное расширение «Русского мира», распад НАТО, дискредитация США как гаранта безопасности Запада. В целом, это реванш за поражение СССР в Третьей (холодной) мировой войне, так же как Вторая мировая война была для Германии попыткой реванша за поражение в Первой.
Сразу же после знаменитой крымской речи Путина о разъединенном народе и защите соотечественников по всему миру я предложил экспертному сообществу возможный сценарий времен Четвертой мировой войны: в плане реализации духоподъемной концепции собирания исконных русских земель, провозглашенной исторической речью президента Путина, доведенные до отчаяния пассионарные русскоязычные жители Нарвы (Эстония) проводят референдум о присоединении к «Русскому миру». Для организации их свободного волеизъявления на территорию Эстонии направляются для проведения своего отпуска вооруженные до зубов вежливые зеленые человечки, со знаками различия или без оных, и деловито расставляют новые пограничные столбы.
Каковы будут в этой ситуации действия агрессивного блока НАТО? Согласно ключевой 5-й статье устава этой организации все его государства-члены должны будут оказать Эстонии немедленную военную поддержку. Отказ союзников Эстонии выполнить свои обязательства станет событием эпохального исторического значения: он будет означать фактически конец США как мировой сверхдержавы и полное военно-политическое доминирование путинской России на европейском континенте. И тем не менее ответ на вопрос о том, будет ли НАТО защищать Эстонию в случае попытки ее соседского изнасилования суперъядерной державой, вовсе не очевиден. Тем более если Путин заявит, что в случае угрозы превосходящих конвенциональных сил НАТО новым священным рубежам «Русского мира» он будет вынужден ответить очень ограниченным ядерным ударом: уничтожит, например, какой-нибудь европейский мегаполис.
«Парадокс Нарвы» – способность Путина одним шагом поставить Запад перед немыслимым выбором (унизительная капитуляция или гибридная ядерная война с человеком, находящимся в другой реальности) – обсуждался и обсуждается уже четыре года во многих мировых мозговых центрах и на закрытых встречах глав государств.
Поставленный клептократией в России в канун ХХI века «смотрящий» оказался потенциально опаснее Сталина зимы 1952-го и Хрущева осени 1962-го. В том числе и тем, что постсоветская политическая конструкция оказалась примитивнее коммунистической. В ней нет системы страховки от неадекватного поведения первого лица. Нет Политбюро, которое способно было в критический момент схватить за руку товарища Хрущева или за горло товарища Сталина. Путин опасен еще и тем, что, несмотря на все его понты, несмотря на все его бахвальство, гибридный крестовый поход «Русского мира» против Запада замешан на глубочайшем комплексе неполноценности, на понимании, что ни в чем содержательном, в том числе и в военной сфере, конкурировать с Западом Россия не способна. И это унизительное чувство, которого не было у идеологически заряженных коммунистических вождей, эта психопатология человека даже не из подполья, а из подворотни, характерны сегодня не только для «национального лидера», но и для всей постсоветской элиты. Не к случайному собутыльнику, а к вечно проклинаемому и вечно привлекательному Западу обращен главный русский вопрос: «Ты меня уважаешь?!» И самая выдающаяся посредственность нашего политического класса нашла для пацанов на евразийском районе свою чашу Грааля, свой особый путь изгоя к величию, свой верный способ заставить обратить, наконец, на бесконечно встающую с колен великую Россию внимание надменного соседа, всего этого, будь он трижды проклят, цивилизованного мира.
Eсть ли у Запада выход из этой ядерной ловушки? Первая попытка такого выхода как реакция на «парадокс Нарвы» была предпринята еще в сентябре 2014 года. Коллективный западный Чемберлен, медленно разворачиваясь, сделал первый шаг в ответ на нараставший ядерный шантаж Москвы. Риторика Кремля, направленная на подрыв ключевой статьи устава НАТО, была услышана, проанализирована и принята во внимание. Члены альянса договорились о размещении на постоянной основе на территории стран Балтии символических контингентов НАТО, включая американских военнослужащих. Размеры этих контингентов не имеют определяющего значения. Они не способны на наступательные действия, и расчет НАТО был на то, что им не придется принимать участие и в оборонительных операциях.
Принципиален сам факт присутствия американских солдат и офицеров в балтийских странах. Они – живой щит сдерживания, заложники-смертники, если хотите. Весь расчет кремлевских шантажистов строится на том, что, введя в балтийские страны вежливых зеленых человечков и размахивая ядерной дубиной, они запугают и парализуют Европу и США вопросом: «Вы готовы умереть за Нарву?» Символическое присутствие американских военнослужащих в районе Нарвы психологически в каком-то смысле разворачивало ситуацию на 180 градусов: появление там первого вооруженного вежливого человечка автоматически означает вступление Российской Федерации в войну с США. Чего как раз и стремился избежать Кремль своим ядерным шантажом. Тем самым сакраментальный вопрос из 30-х годов прошлого столетия адресовался бы теперь уже не к Западу, а, наоборот, к Путину и его ближайшим бизнес-партнерам: «Вы действительно готовы умереть за Нарву? Ужели вам покой не по карману?»
Многим наблюдателям, включая и автора, казалось тогда, что этот шаг остановит кремлевских пациентов. Нет, после некоторого замешательства гибридная психологическая война возобновилась с новой силой. Весной 2015 года в психическую пошли очень серьезные вежливые человечки в штатском – ветераны российской и советской разведки. Они совершили важную вылазку в стан врага. На заседании российско-американской «Группы Эльба» ветераны передали «слабаку Обамке» ультиматум из трех пунктов. «Не помогайте Украине вернуть Крым. Крым наш, и мы сохраняем за собой право сбросить ядерную бомбу, если вы только попробуете это сделать», – гласит первое «правило Москвы». Согласно второму правилу, «НАТО должна держаться подальше от нашего «заднего двора». Никакого оружия для Украины, иначе мы обострим конфликт». «Не думайте, что мы поставили крест на Эстонии, Латвии и Литве после того, как НАТО отправила туда горстку своих солдат», – таково третье «правило».
«Горстка» американских солдат не остановила гибридного наступления на Прибалтику. Выяснилось: прежде чем НАТО сумеет сконцентрировать в районе конфликта достаточные конвенциональные средства, Прибалтика может быть уже оккупирована. А далее в дело вступает угроза применить ядерное оружие. С леденящей достоверностью динамика подобного потенциального конфликта представлена в фильме BBC «Третья мировая война: взгляд из командного пункта». Cдерживание не срабатывает, Москва в ответ на поддержку Латвии конвенциональными силами НАТО наносит ограниченный ядерный удар. НАТО капитулирует. Фильм уникален тем, что роли в нем исполняют не актеры, а хорошо известные дипломаты и эксперты. Главные протагонисты – известный «путин-ферштейнер» сэр Энтони Брентон, бывший посол Великобритании в Москве, и его оппонент Иэн Бонд, бывший британский посол в Латвии. Оба очень убедительны в отстаивании своих взглядов. Я хорошо знаю обоих и уверяю вас, что и в реальной ситуации, оказавшись в командном пункте, они предлагали бы те же решения.
Чрезвычайно показательна натурная зарисовка с самой вершины российской власти, полученная в августе 2016 года благодаря любезности Алексея Венедиктова. В его интервью польской газете, озаглавленном «Путин – мой президент», Путин устами играющего его роль Венедиктова дословно повторяет мой анализ «нарвского парадокса». Вот ключевая выдержка: «Польша – это плацдарм Североатлантического альянса, который тот использует для агрессивных действий против России. Я, однако, полагаю, что поляки могут не бояться российских танков. Если кому-то и стоит опасаться, то странам Балтии. Наша основная идея – это защита «Русского мира», а в Польше его нет. Он есть на Украине, есть в Грузии, но не в Польше. Непосредственного столкновения между Польшей и Россией не будет». «Успокоенный», но тем не менее несколько ошарашенный разговорами о танках польский журналист пытается задать робкий вопрос: «Однако Литва, Латвия и Эстония – члены НАТО, и согласно содержанию Вашингтонского договора…» Но Путин (Венедиктов) решительно прерывает собеседника нокаутирующим контрвопросом: «Вы готовы умирать за Данциг? Так, кажется, говорили в 1939-м?»
Этот небольшой, но исключительно концентрированный перформанс «триумфа путинской воли» многое говорит как о состоянии сознания, так и о стратегических планах человека, живущего, по выражению канцлерин Ангелы Меркель, в другой реальности. Несмотря на жесткие декларации саммитов НАТО и планируемое размещение четырех натовских батальонов в Прибалтике и Польше, Путин (так же как и Гитлер в 1939-м) твердо убежден, что сытый, гедонистический, декадентский Запад не готов умирать за условную Нарву. В этом смысл финальной реплики его аватара, закрывшей геополитическую дискуссию. Еще раз подчеркну, что это не оценочное суждение Венедиктова, а транслируемое им точное знание состояния умов там, наверху.
Путин в разных своих ипостасях откровенно заявлял Западу (сначала экспертам, журналистам, а затем, как мы теперь знаем, и лично генералу Мэттису) следующее: «Я собираюсь выиграть у вас гибридную войну и поставить вас на колени, несмотря на то что я уступаю вам во всем. Потому что у меня есть перед вами одно решающее преимущество: нападая на вас, я готов применить ядерное оружие, а вы для своей защиты – нет. Поэтому вы отступите и капитулируете». Он все это уже сказал и не раз. Но многие на Западе, даже услышав, продолжали убаюкивать себя: может быть, это всего лишь риторика обиженного невротика, которого надо понять и разумными уступками за счет суверенитета его соседей вовлечь в конструктивное обсуждение действительно важнейших проблем безопасности человечества, например, глобального потепления. Так Западу удобнее. Потому что иначе ему придется сделать очень серьезные и неприятные выводы. «Русский мир» – это ледяная пустыня, по которой бродит лихой человек, но уже не с топором, а с ядерной бомбой.
Мэттис, пожалуй, первый государственный деятель Запада, по-настоящему услышавший послание лихого человека и не уклонившийся от этого знания, в котором столько печали. Кремль сегодня действительно представляет собой реальную угрозу США, России, миру в целом. В Пентагоне тщательно проанализировали эту угрозу. Выводы были представлены городу и миру в апреле 2018 года «Атлантическим советом» в обстоятельном докладе независимого эксперта Мэтью Кронинга «Стратегия для сдерживания русского ядерного удара». Автор рассматривает тот же классический сценарий, которым открыто угрожает Западу Путин: столкнувшись с конвенциональным превосходством коллективной обороны НАТО, Москва наносит ядерный удар.
У НАТО, считает Кронинг, имеются четыре варианта ответа:
1) капитуляция,
2) продолжение войны исключительно конвенциональными средствами,
3) ограниченный ответный ядерный удар,
4) полномасштабная ядерная война.
Автор рекомендует зафиксировать вариант номер 3 в качестве положения официальной военной доктрины НАТО. Разумная, казалась бы, рекомендация. Ее логика заключается в том, что четко сформулированная достоверная угроза ответного ядерного удара должна послужить инструментом сдерживания Москвы от нанесения первого ядерного удара и, следовательно, от изначальной агрессии. Ведь весь ее замысел строится на твердой уверенности, что Запад дрогнет, не решится на обмен ядерными ударами и капитулирует. Но поверит ли Путин тексту новой военной доктрины НАТО? Полагаю, что он захочет проверить опытным путем…
В октябре 1962 года Джон Кеннеди и Никита Хрущев отшатнулись от края пропасти в последний момент, потому что оба поняли, что нет никакого рационального определения «победы» в их ядерном столкновении. Через полвека с небольшим появился человек, у которого нашлось свое определение победы в ядерной войне.
Андрей Пионтковский – политический эксперт