Говорить или не говорить о противоречиях в команде власти? Объяснять или не объяснять, почему с работы увольняется должностное лицо, представляющее эту команду? В Советской Армении на эту тему вообще не говорилось, даже когда менялись первые лица. Например, когда в 1974 году с поста первого секретаря ЦК сняли Антона Кочиняна (вместо него был назначен Карен Демирчян), причиной было указано «состояние здоровья». До 1985 года правящая и единственная партия представлялась как непоколебимая скала, в которой невозможно найти ни единой трещины. Затем, когда пришло время «открытых речей» (что было смертью советской системы), мы узнали, что существуют противоречия между Горбачевым и Лигачевым или Горбачевым и Ельциным. До этого такие проблемы обсуждались на уровне кухонных сплетен, «Фейсбука» тогда не существовало.
Архитекторы Третьей Республики Армения – члены комитета «Карабах», после прихода к власти бились между собой в течение нескольких лет. Факт «разборок», естественно, был общеизвестен, а причины, честно говоря, я не понимаю до конца и сейчас. Конечно, они могут обидеться на мое предположение, но мне кажется, что в этом «разделении» решающую роль сыграли их личные амбиции.
Я считаю Артака Зейналяна членом команды, пришедшей к власти после революции 2018 года. Его отставке не было дано никаких серьезных объяснений. Сам Зейналян говорил о каких-то «информационных потоках», хотя мне кажется, что он не тот человек, который принимает важные решения под воздействием таких «потоков». Премьер-министр в интервью «Шантньюз» вчера рассказал о различных подходах к новым задачам, стоящим перед правосудием, и к темпам реформы. Это позволяет предположить, что правящая политическая команда и Зейналян находятся на разных ступенях «радикализма». Но это не является доподлинной информацией.
Почему в данном случае нужно говорить о возникших проблемах, конечно, спокойно, без попреков и чувства обиды? Во-первых, чтобы показать, что сейчас предположения о личных амбициях или дворцовых интригах не имеют под собой никаких оснований. Во-вторых, общество должно понять, какое именно направление реформ в судебной и общеправовой сфере выбрано, а какое отвергнуто.
Читайте также
Лично за Артака Зейналяна я, конечно, не переживаю. Как правозащитник, он давно уже нашел свое место и всегда был известен своим уравновешенным и профессиональным отношением к проблемам своей сферы. В этом аспекте возникает только один вопрос: стоило ли возвращаться на государственную службу?
