Если люди имели право перекрывать улицы, чтобы «отвергнуть Сержа», то точно такое же право они имеют, чтобы отвергать эксплуатацию Амулсара. Если активисты не имеют права входить на территорию Национального собрания с мегафоном, то сторонники исполнительной власти также не имели права делать этого 2 октября прошлого года – с использованием громкоговорителя и барабана. Если премьер-министр и другие правительственные чиновники приводят аргументы в пользу эксплуатации рудника, остальные граждане также имеют право выдвигать свои контраргументы против эксплуатации рудника, независимо от того, какую позицию или должности они хотели занимать. Более того, деятельность Армянского экологического фронта заслуживает уважения и должна продолжить свою работу, выступая в качестве противовеса деятельности правительства. Иной вопрос, что проблема Амулсара является не только экологической, но и правовой, экономической и политической (в том числе международной). В любом случае, никто не должен пытаться закрыть рот другому.
Сказанное также верно для «противоположной стороны». Точно так, как власть не должна ограничивать свободу выражения мнений, оппозиция также не должна пытаться делать это посредством специфических форм шантажа. Существует много форм такого шантажа. Например, для прокочаряновской части оппозиции эта «логика» работает следующим образом: если я не считаю, что Армения была земным раем во времена Кочаряна, то я внедрен Николом. Особенно эти виды «угроз» усилились в последнее время, когда власть вынужденно оказалась перед трудным выбором, и имеется возможность, так сказать, оказать на граждан моральное давление. Если я хочу, чтобы правительство придерживалось сбалансированного подхода, это значит, я хочу, чтобы на голову моим детям и внукам свалилась беда в виде нового «Чернобыля». Если я не придаю большого значения ратификации или не ратификации Стамбульской конвенции, значит, я хочу, чтобы в Армении были узаконены однополые браки. Эти доведенные до радикализма, мифологизированные «ужасы» призваны влиять на общественное мнение и ограничивать возможности для свободного выражения мнения.
Однако ситуация в этом отношении в некоторой степени изменилась. По мнению активистов 1988-90 годов, те, кто выступал против закрытия ААЭС и «Наирита», не только не считались армянами, а вообще не были людьми. Так что прогресс очевиден.
