На официальном сайте Конституционного суда 6 сентября было опубликовано решение, вынесенное Высоким судом 4 августа по заявлению второго президента Армении Роберта Кочаряна, передает Радио Азатутюн.
Конституционный суд, рассмотрев заявление ключевого обвиняемого по делу «1 марта», второго президента Армении Роберта Кочаряна, признал не соответствующей Конституции одну из оспариваемых в заявлении статей. Речь идет о статье 35 Уголовно-процессуального кодекса РА, которая касается обстоятельств, исключающих производство по уголовному делу или уголовное преследование. Высокий суд, в то же время, признал соответствующей Конституции другую указанную Кочаряном статью Уголовно-процессуального кодекса – статью 135. Она касатеся оснований для применения меры пресечения.
В статье 35 Уголовно-процессуального кодекса имеется законодательный пробел: отсутствует то правовое основание, по которому в отношении должностных лиц, наделенных силой Конституции особой защитой, не будет осуществляться уголовное преследование и производство уголовного дела будет прекращено во всех тех случаях, когда правомочный орган в результате надлежащей правовой процедуры выяснит наличие у них функциональной неприкосновенности. А наличие функциональной неприкосновенности в каждом случае должно быть подтверждено или опровергнуто совокупностью фактов, установленных осуществляющим уголовное производство правомочным органом, в том числе лежащих в основе предъявленного лицу обвинения.
Конституционный суд отмечает, что решение вопроса правомерности обвинения, а следовательно, ареста обусловлено конституционными гарантиями неприкосновенности бывшего президента республики. Имея в виду то обстоятельство, что заявитель также с этой точки зрения поднимает вопрос имеющегося в статье 35 кодекса законодательного пробела, Конституционный суд считает, что предположительное отсутствие законодательного воплощения конституционных гарантий неприкосновенности бывшего президента республики в ряду обстоятельств, исключающих производство уголовного дела или уголовное преследование, может напрямую привести к неоправданному с точки зрения Конституции ограничению его прав на личную свободу, а также судебную защиту и справедливое судебное разбирательство. Следовательно, для оценки правомерности обвинения, а следовательно, и ареста существенное значение имеет соответствие Конституции не только положений Уголовного кодекса, лежащих в основе обвинения, но и положений Уголовно-процессуального кодекса, регулирующих уголовное преследование, что включает также отсутствие в Уголовно-процессуальном кодексе законодательных пробелов, противоречащих Конституции.
Читайте также
В то же время, Конституционный суд констатирует, что Конституция не предусматривает конкретной процедуры, в рамках которой действия, являющиеся основанием для привлечения бывшего президента республики к ответственности, могут быть оценены каким-либо государственным органом как исходящие или не исходящие из статуса президента республики.
Обращаясь к применению статьи 35 Уголовно-процессуального кодекса судами по уголовному делу, указанному в заявлении, Конституционный суд отмечает, что суды, напрямую не толкуя статью 35 кодекса, по сути, применяли ее: толковали статью 140 Конституции, в рамках своего понимания конкретизируя цели и объем функциональной неприкосновенности президента республики, в том числе бывшего. Кроме того, следует отметить, что применение ареста в качестве меры пресечения невозможно без выяснения наличия обстоятельств, исключающих производство уголовного дела или уголовное преследование, независимо от того, упоминается ли эта статья формальным образом в судебном акте или нет. Также фактом является то, что суды обращались к закрепленному Конституцией толкованию неприкосновенности бывшего президента республики как к основанию, исключающему уголовную ответственность.
Основания для приостановления производства по уголовному делу: обвиняемый или лицо, для привлечения которого в качестве обвиняемого по делу есть достаточные основания, пользуется иммунитетом от уголовного преследования.