Сегодня поклонники власти говорят, что в Армении все изменилось в лучшую сторону, ворчливые граждане убеждены, что ничего не изменилось, и противники власти утверждают, что, да, изменилось, но в худшую сторону. Все они, на мой взгляд, неправы. В Армении в лучшую сторону изменились две вещи: первое, власть была сформирована в результате законных выборов, второе, эта власть не коррумпирована.
Эти два критерия настолько важны, что можно говорить не только просто о «хорошем», но и о феноменальном достижении для Армении.
В других вопросах, внешней политике, экономической ситуации, образовании и другом ничего особо не изменилось. Конечно, это те сферы, где изменения на себе почувствуются не скоро. Здесь просто желательно знать, куда мы идем, точнее, в каком направлении хочет нас повести правительство. В этом случае революционно-романтических формулировок недостаточно.
Что могло быстро измениться и не изменилось – это лицемерие и возложенная на правящую команду обязанность оправдывать все. Это проявляется во всем, начиная с мелочей. Вы помните, как депутат Аракел Мовсисян (Шмайс) в свое время намекнул, что готов изнасиловать ради семьи Сейрана Оганяна? Слышали ли вы, чтобы хоть кто-нибудь из членов РПА сказал, что в таком тоне говорить нельзя? Нет, все находили оправдания этому, мягко говоря, не джентельменскому поведению Шмайса.
Читайте также
Когда Андраник Кочарян «упомянул» мать Арпине Ованнисян и покойного отца, это получило единичные негативные оценки со стороны «мойшаговцев», напротив, в качестве оправдания правящая команда начала перечислять провинности Арпине.
Но это мелочь, хотя и примечательная. Более важным является уложение политических программ в «правовые» рамки. Около двух лет назад Серж Саргсян, не выполнив своего обещания, решил продолжить руководство страной уже на посту премьер-министра. Как поступали республиканцы? Они говорили, что к этому вопросу следует подходить с чисто правовой точки зрения – имеет или не имеет права этот деятель работать премьер-министром, а также использовали игру слов – «не претендует, а желает». Теперь исполнительная власть решила, что Конституционный суд должен ей подчиниться, а оставшийся еще с прежних властей Грайр Товмасян мешает этому. Но об этих политических планах прямо не говорится, находятся различные «юридические» обоснования о «нелегитимности КС», «узурпации власти», «преступных крестниках» и «незаконном приобретении собственности». Депутаты «Моего шага» обязаны повторять официальные формулировки, разработанные по этому вопросу.
Конечно, все в природе сбалансировано. Таким же образом поступали те же Арпине Ованнисян и Грайр Товмасян, придавая «правовой вид» политическим программам предыдущей власти. Хотя они это делали более профессионально.
