Январь, 2020.
Автор: Егор Куроптев – директор Фонда «Свободная Россия» на Южном Кавказе.
Помните, как в молодости мы слушали песни и смотрели фильмы Вахтанга Кикабидзе? Бубы… Или, как, когда садишься за стол, все затихают, если в застолье участвует грузин? Ведь, если грузина нет – это праздничный стол, а если есть – «застолье»! Выбрать тамаду, осушить рог знаменитого вина по очереди с друзьями, говоря друг другу добрые слова. Гостеприимство – это отдельная глава теплой, доброй, толстенькой книги под названием «Грузия».
Здесь ждут гостей. Любых. Иностранцев. Здесь армяне и азербайджанцы живут рядом, вместе работают, общаются без какой-либо злобы. Потому что в Грузии нет злобы.
Здесь украинец – брат. Здесь…
… после абхазской войны и даже после грузино-российской войны 2008 года здесь более тысячи российских компаний, более 50.000 российских граждан, выбравших именно Грузию своим вторым, а иногда и уже первым домом. Потому что даже русских, чьи власти десятилетиями нападали на маленькую, но гордую страну, здесь любят и ждут.
Читайте также
Не оккупантов с автоматами, а русских, которые не представляют, как можно нападать
на соседей. Да и тех, кто представляет, как туристов, встретят обычно. Всем все равно откуда ты, ведь ты гость. Гостеприимство…
Так вот в этой теплой, многими любимой, а знакомой так точно всем Грузии есть село Ахалгори. Небольшое село. Там проживают сейчас около полутора тысяч человек. В основном пожилые и дети, так как, кто мог – переехал в другие города Грузии или за пределы страны. Это село с очень красивой природой, как и везде в тех местах. Большинство жителей – этнические грузины. Такие же грузины, как Буба Кикабидзе, певец Валерий Меладзе, Гвердцители, Нани Брегвадзе… Грузины. Разница между местными грузинами в Ахалгори и столь любимыми нами звездами грузинской эстрады, культуры в том, что Ахалгори с 2008 года оккупирован российскими войсками и люди там живут под пристальным взором, обеспечивающей по контракту «безопасность» так называемой Южной Осетии ФСБ РФ. И только ФСБ и поставленный ими режим в другом оккупированном грузинском городе Цхинвали решают, кому в этом самом Ахалгори жить, а кому – нет.
С сентября 2019 года ФСБ и Кремль решили, что жить этим полутора тысячам жителей Ахалгори не обязательно. Вернее, если выживут, то хорошо, а если нет, то, видимо, тоже. И люди начали умирать. Застолье?! Кикабидзе?! Меладзе?! Грузины…
Именно в сентябре оккупационный режим закрыл единственный проход между Ахалгори и остальной частью Грузии. А ведь у этих стариков и оставшейся там молодежи практически единственным средством существования оставались грузинские пенсии, подработки с «этой» стороны. Для молодых – учеба, чтобы позже постараться вырваться из оставшегося по «ту сторону» колючей проволоки грузинского села.
Начало ноября 2019 года – грузинка Марго Мартиашвили, проживавшая в оккупированном Ахалгори, умерла в Цхинвали. Умерла, потому что ФСБ Путина и оккупационный режим в Цхинвали в сентябре закрыли не только проход местным жителям, которые всю жизнь получали с этой стороны пенсию, но и дорогу машинам скорой помощи, которые лечили и спасали жизни жителям Ахалгори. Но Марго Мартиашвили никто не спас. «Скорую» с контролируемой Грузией территории вызвать просто отказались. Не пропустили. Не получив нужного лечения, госпожа Марго умерла. Через несколько дней другая жительница этого же района Тамар Гигаури попала в больницу Цхинвали, где ей несколько дней не оказывали никакой медицинской помощи. Перевезти больную на контролируемую Тбилиси сторону родственникам отказали.
До сих пор жители Ахалгори живут, как заложники. Заложники оккупационного режима под руководством ФСБ России и Владимира Путина, по чьему приказу с сентября 2019 года идет беспрецедентная волна аннексии все новых территорий Грузии, на километры выходящая за пределы земель, захваченных в 2008 году.
Сейчас проход на неоккупированную территорию Грузии открыт на несколько дней для определенных групп лиц, которые с сентября не получали пенсий и уже потеряли надежду на спасение. Не для всех. На несколько дней. После нескольких случаев неоказания медицинской помощи, после постоянных запросов властей Грузии, наблюдателей Евросоюза, местных активистов, после гибели Марго Мартиашвили. А что будет дальше?
Что будет, когда заболеет еще кто-то? Где должны учиться и работать местные ребята? На российских военных базах, которые занимают практически всю территорию оккупированной части Грузии?
Если бы вы услышали, что кто-то морит голодом Ваше (русское, армянское, азербайджанское или украинское) село с полутора тысячами людей, вас бы это заинтересовало? Или что кто-то морит голодом Кикабидзе или Меладзе? Так в чем разница? Семьи, судьбы, настоящее и будущее этих людей сейчас в наших руках и только то, сможем ли мы их отстоять всем миром имеет значение. Давайте начнем с малого, но жизненно необходимого:
Я требую, чтобы Владимир Путин и ФСБ России, чей отставной офицер официально руководит КГБ т.н. Южной Осетии приказали полностью и без условий открыть свободный проход жителям Ахалгори, чтобы они, как было до сентября, свободно перемещались, имели доступ к медицине, пенсии, заработкам, жизни.
Я требую. А Вы?
Грузины, Боржоми, Казбеги, Тбилиси, Батуми, Кикабидзе, Меладзе, Руставели, Чавчавадзе, застолье, гостеприимство, … АХАЛГОРИ. АХАЛГОРИ. АХАЛГОРИ.
Если мы не подумаем об этих людях сейчас, кто подумает о нас завтра?!
Информационная справка.
Оккупационный режим говорит, что закрыл проход в ответ на то, что грузины поставили полицейский пост близко к линии оккупации. Режим называет эту территорию своей. А теперь давайте я вам расскажу, что происходит на самом деле. После знаменитой на весь мир «Ночи Гаврилова», когда массовые протесты в Тбилиси вынудили покинуть Грузию российскую делегацию Госдумы во главе с Гавриловым, Кремль решил менять стратегию «игры». В июле осетинская сторона, которой руководят Кремлевские инвесторы, решила «неожиданно найти» карту 1922 года, по которой огромная территория Грузии также является Южной Осетией, включая часть древней столицы Грузии Мцхеты и курорта Боржоми. Грузинские власти, у которых и так были серьезные проблемы с протестами внутри страны, упреждающе разместили первый за 8 лет несогласованный с оккупационным режимом полицейский пост, чтобы продемонстрировать, что вытаскивать из рукава новые карты 1922 года так «просто» не получится. Пост поставили на контролируемой Грузией территории. Я был там лично. Дело в том, что с 2008 года у всех сторон есть карта оккупированной территории. Так вот по «новой карте» «осетин» Грузия лишается огромной территории.
Зачем же понадобилось осетинам доставать какую-то нелепую карту?! А затем, чтобы на встречах с грузинами и европейскими наблюдателями, российская делегация могла удивленно раскрывать глаза и заявлять, что карту эту видит впервые и вообще, осетины что-то не то делают, а мы давайте поможем. Миротворцы… Сначала создаем проблему чужими руками, а потом ее решаем. Грузинский доктор Важа Гаприндашвили, схваченный оккупационным режимом, и приговоренный к 2 годам тюрьмы в Цхинвали за «пересечение госграницы» — Кремль тут как тут призывает отпустить врача, которого их же ФСБ арестовало.
Факт, что в Грузии 2019 — 2020 годов Россию и Кремль главным врагом считают 80% населения не понравился Москве, поэтому было решено создавать провокации «руками» осетин и самим же их решать восклицаниями российского МИД, Косачева, Калашникова и прочих глашатых.
Параллельно, это же провокации служат Кремлю и как весомый подковерный инструмент давления на грузинские власти, рейтинг которых падает, а приближающиеся выборы выиграть хочется всем, включая Кремль.
Кремлю сейчас ох как не выгодно, чтобы шум вокруг Ахалгори шел в их адрес, а не в адрес Цхинвали. К сожалению, Олег Ширан, ныне руководящий КГБ оккупированного Цхинвали и имеющий возможность открыть проход для жителей Ахалгори, не осетинский офицер, а офицер ФСБ. Так что, давай, Кремль, открывай.
Материал предоставлен изданию «Аравот» проектом «Пограничная ZONA» (Грузия)