То, что российский неоимперский проект должен был треснуть рано или поздно, не удивительно, как и не удивительно то, что это началось после рождения проекта исторически ничтожное время спустя. Любая цепь рвется там, где ее слабое звено, но русские сделали все, чтобы ослабить наиболее надежное, казалось бы, звено во всей своей конструкции.
Беларусь была первой из европейских стран на территории бывшего СССР, где еще в 1994г произошел неосоветский реверс, народ избрал бывшего председателя колхоза, социал-популиста Александра Лукашенко президентом страны. И Беларусь была первой, руководство которой буквально дразнило разгромленных развалом СССР имперцев в Москве. Такая политика белорусской власти не была обусловлена сугубо политическим вкусом: в стране, не имеющей сырья, собиралась жесткая авторитарная система, которая нуждалась в дешевых энергоносителях и рынках сбыта, и в этом плане Россия показалась незаменимой. Оставалось убедить Кремль, насколько это «выгодно», с одной стороны, поставлять дешевую нефть и газ белорусской экономике, с другой стороны, распахнуть внутренний рынок для экспорта белорусской продукции, преимущественно неконкурентоспособной в условиях свободного рынка.
В чем был здесь экономический интерес России – был непонятно, как и непонятно сейчас. Однако, дело обстоит иначе, если на проблему смотреть с точки зрения возможности будущего «аншлюса» (по-немецки anschluss – поглощение, этот термин применялся в 1938г, когда Третий Рейх ликвидировал и аннексировал Австрию). Конечно, было ясно, кто кого будет подвергать «аншлюсу», и в своем стремлении вновь разбудить этого имперского зверя на что надеялся Лукашенко, идя на создание оксюморона под названием «союзное государство» — понять трудно, хотя есть разные версии, и да ладно.
И вот пришло время, когда Беларуси, которой даже не было интересно членство в Совете Европы, где десятилетиями самым жестким образом преследовались либеральная оппозиция, гражданское свободомыслие и вообще инакомыслие, давно находящейся под международными санкциями и поддерживающей жизнеспособность экономики благодаря не бесплатной российской «благосклонности» — из Москвы начали предъявлять счета и угрожать. И это заставило Лукашенко всерьез подвергнуть коррекции свою внешнюю политику, особенно в направлении Запада.
Читайте также
Главными рычагами давления у Москвы были два – энергоносители и белорусский экспорт в Россию. По части экспорта, казалось бы, давно действует ЕАЭС, стало быть, стандарты и регуляции, которые больше не должны зависеть от капризов того или иного чиновника, но нет: армия российских всяких «рос-гос-спец-контроль-надзор»-ов, плюс репрессивный аппарат по получении отмашки «свыше» способно превратить жизнь любого хозяйствующего субъекта в сущий ад, а самого хозяйствующего субъекта – в бесправного арестанта Бутырки, и это не новость, ибо такова сущность этого государства со времен Ивана Грозного. И мы видим, что все эти подписанные бумаги не стоят и двух российских копеек, поскольку попросту могут быть выброшены в мусорную урну по большому счету.
А проблема нефти обрела уже международное измерение. Вначале, по непонятным по сей день причинам, был загрязнен входящий в Беларусь международный нефтепровод, а масштабный ущерб достался экономике Беларуси. Затем русские просто отказались поставлять нефть на прежних условиях, не скрывая при этом, чти причины – политические. А Лукашенко просто понял, что Путин намерен поглотить Беларусь, и как «легалист» — сделать это с согласия Лукашенко, предварительно сделав все, чтобы это стало «предложением», по Марио Пьюзо, «от которого невозможно отказаться». И вполне естественно, что Лукашенко должен был предпринять шаги касательно такого «предложения» — сделать так, чтобы «невозможное сделать возможным», и начались интенсивные контакты с Норвегией, США, Азербайджаном, арабскими странами, и поскольку Беларусь не имеет портов, то еще и с Украиной и странами Балтии для обеспечения транзита.
Развитие событий произошло довольно быстро: Норвегия в тестовом режиме поставила в Беларусь крупную партию нефти через литовский порт Клайпеда, а США откомандировали в Минск госсекретаря Майка Помпео. Он в Минске пообещал обеспечить Беларусь энергоносителями на все 100 процентов, по конкурентным ценам, и подчеркнул, что «США не говорят Беларуси выбирать США или Россию». Также Помпео заявил, что санкции пока сохранятся, их отменить так «на ногах» не получится, но формируются предпосылки, чтобы это произошло.
Азербайджан также не сидит сложа руки, а начал интенсивные переговоры в Киеве для обеспечения украинского транзита для Беларуси. И руководство называет это «привычным для нас маршрутом». Такая характеристика содержит довольно широкий контекст. Лукашенко хорошо понимает, что одной из его дилемм является сохранение-несохранение своей авторитарной системы управления, и в этом смысле американские энергопоставки однозначно содержат политическую компоненту. То есть, сближение отношений с США поможет Беларуси сохранить независимость и суверенитет, но не авторитарную систему, которая и, по большому счету, уязвима и дает рычаги русским для достижения своих имперских целей. И «привычная» нефть из Азербайджана может стать альтернативой как российскому, так и американскому варианту, конечно, если русские не окажут давление на Баку и не запретят подобную активность. Конечно, Баку может лелеять надежду, что убедит Москву не препятствовать такой сделке, и главный аргумент – помочь Лукашенко сохранить авторитарную систему управления, что однозначно исходит из совместного интереса Москвы и Баку. И немала вероятность, что Москву этот аргумент может убедить, поскольку альтернатива этому – нефть из США или Норвегии, что означает тяжелый удар по долгосрочным имперским интересам Москвы.
Однако, с другой стороны, очевидно, насколько уязвимы в политическом отношении все договоренности с Баку, учитывая особенности «химии» в отношениях Москва-Баку. Хоть и в неполной мере, в изолированной, но тем не менее в де-юре независимой и суверенной Беларуси за прошедшие тридцать лет сформировалось поколение, которое существенно изменило лицо и душу страны, которое оказалось вне общественно-политических мутаций, происходящих в России, Беларусь больше не Россия и не хочет ею стать, как и сам Лукашенко, который открытым текстом заявляет: «Я не намерен становиться последним президентом страны». А в цивилизационно-культурном отношении Беларусь уже является больше «продолжением» стран Балтии, Польши, нежели России, и чтобы убедиться в этом, достаточно увидеть и почувствовать эту действительность на месте…
Последующие развития в этом смысле важны и для Армении. Баку явно постарается, чтобы свое возможное экономическое продвижение политически «продать» и Москве, и Минску, ожидая взамен смещение баланса в вопросах ее интересующих, в первую очередь – в вопросе Нагорно-Карабахского конфликта. Конечно, речь идет о будущем, тем не менее, Ереван не может позволить себе такую роскошь, как сбрасывать со счетов возможность такого развития событий.
Задача Еревана – сбалансировать азербайджанскую активность в направлении Тбилиси-Киев-Минск, не позволить, чтобы она была направлена против Армении. Ереван, Тбилиси, Киев однозначно заинтересованы в том, чтобы «транзит власти» в Беларуси завершился стартом демократических реформ, что существенно ослабит самоуверенность российского империализма. В стратегическом отношении это важнее всего, важнее, чем возможные краткосрочные нефте-транзитные доходы.
Как будут развиваться события дальше, конечно, главным образом будет зависеть от воли белорусского народа, и нам остается морально поддержать его борьбу и пожелать крупного успеха. И это как раз тот случай, когда можем констатировать, что интересы нашей национальной безопасности совпадают с интересами демократии и соответствуют ценностям свободы и демократии.
Рубен МЕГРАБЯН
Газета «АРАВОТ»
04.02.2020г
