Русская служба ВВС. Григор Атанесян. В воскресенье Турция опередила Китай по числу случаев Covid-19. Но несмотря на масштаб эпидемии, турецкие власти не вводят всеобщий карантин — они боятся коллапса экономики.
Вокруг вируса развернулась и политическая драма: мэры Стамбула и Анкары узнавали о комендантском часе в их городах из новостей, МВД расследовало их действия, а президент Реджеп Тайип Эрдоган стал заметно реже появляться на публике.
Правозащитники говорят об усилении цензуры: журналистов арестовывают за критические публикации, а депутаты хотят вывести контроль соцсетей на новый уровень.
Босфорский следопыт
Читайте также
Йорюк Ишик проводит дни, наблюдая за проходящими через Босфор флотилиями. ВМФ России на пути к Сирии, американские корабли, идущие в Грузию, и турецкий флот, спешащий к ливийского берегу – вот неполный список его недавних наблюдений.
Как эксперт по морской и воздушной навигации Ишик консультирует журналистов — от Рейтер до Би-би-си. Он водит старенький “рено”, любит смотреть сериалы, особенно криминальные драмы, и листать комиксы про приключения Тинтина.
Но больше всего Йорюк любит просто рассекать Босфор. Недавно с другом они решили обойти все стамбульские порты на борту парома — и управились за 16 часов.
С начала апреля Йорюк не может свободно кататься по проливу — по выходным в Стамбуле действует комендантский час, запрещающий выход из дома в течение всего уикенда.
Вирус не пройдет
Пугающую реальность пандемии турки почувствовали еще в конце февраля, когда эпидемия началась в соседнем Иране. Вскоре граница с Исламской республикой была закрыта. Но когда 11 марта в Турции был обнаружен первый случай инфицирования коронавирусом, министр здравоохранения Фахреттин Коджа недооценил угрозу.
“Коронавирус не столь силен, чтобы прорваться через предпринятые Турцией меры”, — сказал Коджа. Но вскоре и министр оставил оптимизм: в телеобращении к нации 23 марта он признал, что эпидемия охватила всю страну.
10 апреля карантин на выходные был введен в 31 турецком городе, включая Стамбул и Анкару.
Эта необычная мера вызвала хаос и политическую драму в стране: о введении карантина правительство объявило в пятницу 9 апреля — за два часа до его вступления в силу. Мэров не предупредили. По словам стамбульского градоначальника Экрема Имамоглу, эти новости привели к панике и смятению.
https://twitter.com/p_zalewski/status/1248711906904416259
Видео в соцсетях с очередями, переполненными улицами и даже драками привели к скандалу, после чего глава МВД Сулейман Сойлу подал в отставку. Эрдоган вызвал министра из Анкары в Стамбул и после личного разговора его отставку принимать отказался.
Кто здесь власть
В первый вечер после объявления карантина в Стамбуле, самом населенном европейском мегаполисе, только по официальным данным, в магазины ринулись не менее 270 тыс. человек.
Йорюк говорит, что хаос после введения карантинных мер остро показал классовое неравенство в Турции. Если в благополучных районах многие имеют дома запасы еды, то жители бедных районов, в основном получающие поденную плату, массово отправились за покупками, подвергая угрозе жизнь и здоровье.
Экономика Турции вошла в рецессию еще весной 2019 года, после обвала курса лиры и фондового рынка, повышения процентных ставок и роста инфляции. Оппозиция считает, что часть проблемы — кумовство: финансовую политику страны определяет министр и казначей Берат Албайрак, зять президента (он женат на старшей дочери Эрдогана).
Неравенство и экономический кризис сопровождаются соперничеством центральных и местных властей.
В Стамбуле работают социальные службы: открываются бесплатные столовые, а городские власти и благотворительные организации помогают самым бедным. Но президенту не нравится самодеятельность.
“Мы нация, наученная опытом терактов, — говорит Ишик. — Проблема не в ресурсах, проблема — в отсутствии политической культуры принятия того, что есть власть кроме президента и его администрации”.
В пятницу мэрии Анкары и Стамбула сообщили, что МВД начало расследования против них из-за сбора средств на борьбу с коронавирусом – якобы эти кампании не были согласованы с министерством. Их счета были заблокированы, а Эрдоган запустил собственный сбор средств.
По словам стамбульского градоначальника, к моменту блокировки мэрия собрала 900 тыс. лир (около 130 тыс. долларов). Но президент обвинил руководство обоих городов в попытке создать государство внутри государства.
Оба мэра — члены оппозиционной Республиканской народной партии. Они требуют от президента ввести постоянный карантин в их городах, ссылаясь на советы ученых и врачей, — такой же режим всеобщей изоляции, как в Италии, Франции или Британии. Вместо этого меры изоляции ограничиваются запретом покидать дом для всех по выходным, а в рабочие дни — лишь людям моложе 20 или старше 65 лет.
Запрет распространяется на 31 город.
“Если Турция сможет объединить усилия, тогда мы сможем обеспечить едой неимущих, которые не могут заказывать доставку еды. Но если президент будет и дальше пытаться все делать сам, желая стать единственным героем в этой истории, тогда эти люди окажутся в очень тяжелом положении”, — говорит Ишик.
Аресты за лайки
Еще жестче, чем самодеятельность мэрий, правительство пресекает критику в соцсетях.
Пандемия привела к увеличению расследований подобного контента, говорят правозащитники — у турецкого МВД есть собственные команды мониторинга соцсетей, которые выискивают критические высказывания и инициируют расследования.
За последний месяц полиция выявила больше 3,5 тыс. “провокационных” публикаций на тему коронавируса и возбудила 616 уголовных дел, цитирует официальные данные Яман Акдениз, профессор юридического факультета Стамбульского университета Билги. По этим делам были задержаны 229 человек, в их числе несколько журналистов.
Акдениз — известный борец против цензуры. Он был одним из истцов в деле против блокировки “Википедии” в 2017 году. В итоге Конституционный суд Турции разблокировал онлайн-энциклопедию, но апелляция рассматривалась больше двух лет.
Юриста особенно беспокоит, что в законопроект об экономической помощи депутаты попытались включить поправку, которая потребовала бы от социальных сетей — от Twitter, Youtube и Facebook до TikTok — назначить в Турции своих официальных представителей.
Если компании согласятся, они будут обязаны удалять контент по запросу властей, если нет — окажутся на грани блокировки. На этой неделе поправка исчезла из законопроекта, однако Акдениз ожидает ее возвращения.
Государство — это он
“Происходящее сейчас заставляет думать, что после окончания пандемии Covid-19 в Турции будет установлен еще более авторитарный режим”, — говорит Акдениз.
Журналист Дэвид Лепеска не понаслышке знает строгость турецкой цензуры: ему был запрещен въезд в страну после того, как власти сочли его присутствие угрозой национальной безопасности. Сейчас он живет в Берлине и работает редактором издания Ahval, освещающего турецкие новости. На территории Турции сайт заблокирован.
Лепеска говорит, что многие эксперты предрекают усиление власти президента в Турции под предлогом борьбы с вирусом, как это произошло в Венгрии, где премьер-министр Виктор Орбан фактически получил неограниченную власть.
Но, по мнению журналиста, пока что Эрдоган не пытался расширить свою власть, не считая разве что внесенной и затем исчезнувшей поправки о соцсетях.
“Он уже сконцентрировал так много власти в своих руках, что ее сложно расширить, — говорит Лепеска. — По сути, он контролирует все в государстве”.
Эрдоган правит Турцией с 2003 года. Инициированный им конституционный референдум изменил форму правления с парламентской на президентскую и дал ему возможность оставаться у власти до 2029 года.
Турецкий лидер любит речи, обращения и митинги, однако с начала пандемии он практически исчез из публичного пространства. В одном из редких выступлений он объяснил туркам, что экономика не может позволить всеобщей изоляции.
Босфорский следопыт Йорюк Ишик говорит, что замкнутая на одного человека власть кажется слишком непрозрачной – все решения принимаются за закрытыми дверями. Даже если турки одобряют решение, они не понимают, как оно принималось.
Йорюк соглашается, что экономика вряд ли выдержит полный карантин – но добавляет, что еще больше, чем болезнь и кризис, его пугает неопределенность.
“Если бы я видел конец этому, я мог бы спланировать свой бюджет, а так я думаю – что, если в один день у меня не хватит на еду?”.
Фото — ВВС