Международное Французское радио — RFI. 11 января в Москве прошла встреча с участием президента России Владимира Путина, премьер-министра Армении Никола Пашиняна и президента Азербайджана Ильхама Алиева. В анонсе Кремль не упоминает Минскую группу ОБСЕ и указывает, что саммит состоялся по инициативе Владимира Путина. По итогам переговоров Москва, Ереван и Баку подписали заявление об экономическом развитии Карабаха. При этом Никол Пашинян подчеркнул, что конфликт не урегулирован, а также не решен вопрос с обменом военнопленными. Итоги саммита обсуждаем с экспертом по странам СНГ Аркадием Дубновым.
RFI: Как вы оцениваете московский саммит и подписание совместного заявления об экономическом и инфраструктурном развитии Карабаха?
Аркадий Дубнов: В математике говорят «условия необходимые, но недостаточные». Так и здесь. Это первое, с чего можно начать реально умиротворение в Карабахе, потому что разблокирование транспортных коммуникаций, очевидно, должно быть интересно всем заинтересованным сторонам. Армения много-много лет не имеет связи с Россией напрямую, что раньше было возможно через территорию Азербайджана либо через Грузию.
И Азербайджану это выгодно, поскольку может быть реализован транспортный коридор между Нахичеванью и материковым Азербайджаном, а значит выход к Турции и Черному морю. Тут много «сладких печенек» может быть для экономики. Это, собственно, все, чего они смогли достичь (на саммите). Но Пашинян сказал, что к его сожалению, не решены вопросы гуманитарного характера, обмена военнопленными, что очень чувствительно для армян. Почему-то Алиев ничего на этот счет не сказал.
И это говорит о том, что Пашиняну придется еще отвечать своим оппонентам внутриполитическим в Армении, которые его сегодня прессингуют. Конечно, он должен будет объяснить, почему этого не произошло. А не произошло это пока по неведомым нам причинам. Но думаю, здесь проблема с азербайджанской стороны серьезная. В первую очередь, гуманитарная. Думаю, не всех военнопленных Азербайджан хочет выдавать, каким-то образом используя это в качестве давления. Но пока трудно сказать.
В Кремле не скрывают, что эта встреча была личной инициативой Путина. Зачем ему нужен был сейчас этот саммит? Добилась ли российская сторона своих целей в этом смысле?
Я не представляю российскую сторону и не могу знать оценки саммита, которые в голове у Путина. Да, конечно, это инициатива Путина. Это подтверждается хотя бы тем, что ни Баку, ни Ереван уж так прямо не стремились на встречу между собой в Москве. А нужно это было в первую очередь Кремлю, который послал в обе столицы российских врачей, чтобы «дезинфицировать» армянского и азербайджанского лидеров с точки зрения того, чтобы они не оказались переносчиками коронавируса. Ведь Владимир Владимирович очень опасается заболеть, настолько, что боится даже вакцинироваться.
Ответ на ваш вопрос, наверное, простой: нужно успевать, пока гранды мировой политики не вспомнят о своем интересе к Карабаху. Я имею в виду в первую очередь Соединенные Штаты, где только с 20 января начнет функционировать новая администрация, и Госдепартамент начнет вовлекаться в проблемы в том числе и Карабаха. Поэтому России нужно было успеть взять на себя инициативу, чтобы поставить перед фактом Вашингтон. Да и собственно Париж точно так же был поставлен перед фактом. По моим сведениям абсолютно надежным, господин Макрон узнал об этой встрече совершенно случайно в конце декабря из разговора с Пашиняном.
Перед саммитом Макрон с Путиным провели телефонные разговоры. В сообщении Елисейского дворца говорится, что Макрон настаивал на необходимости политического урегулирования при международной координации в рамках Минской группы ОБСЕ. И там же указывается, что оба президента, и Путин, и Макрон, с этим согласились и зафиксировали свое намерение работать в этом направлении. Как вам кажется, Москва заинтересована в сохранении Минской группы ОБСЕ как инструмента урегулирования? Или она хочет самостоятельно играть роль на Южном Кавказе наряду с Турцией?
Давайте смотреть на вещи, исходя из realpolitik. Что сегодня Франция может предложить для урегулирования в Карабахе? К сожалению, Москва максимально использует и подчеркивает свое положение равновеликого или равнодистанцированного от сторон конфликта игрока — как от Еревана, так от Баку. У Парижа нет такой возможности. Макрон сегодня представляется симпатизантом одной из сторон — армянской. И это подчеркивается чрезвычайно напряженными отношениями между Францией и Турцией в то время, когда Турция является главным, можно сказать, лоббистом всей этой войны вокруг Карабаха. Конечно, Франция — игрок, серьезный партнер, но на сегодняший день она может каким-то образом гарантировать армянам, даже мировому армянству, свою поддержку как гаранта урегулирования, которое осуществляется все-таки в первую очередь руками в первую очередь Москвы.
Потом, когда войдет в игру Вашингтон при новой администрации, мы еще будем наблюдать, как Москва будет аккуратно маневрировать, приближая либо отталкивая американцев от урегулирования в Карабахе, понимая, что все тузы и козыри в руках у Москвы. Она жертвует своими военными, она вкладывает туда средства, весь регион это видит и аппелирует к Москве. К Вашингтону кто сегодня аппелирует? Никто.
Какие, на ваш взгляд, тут варианты развития событий? Как Вашингтон может подойти к этому вопросу уже при новой администрации?
У Вашингтона здесь сложная ситуация. Он напрямую никак не заинтересован в экономических профитах урегулирования. Ну что ему от этих транспортных коридоров? Ну что ему от возможности транспортировать углеводороды в Европу по новым маршрутам? Кроме того, в регионе есть сдерживающие элементы, которые будут мешать американцам туда войти. Я имею в виду Иран. Любое реальное присутствие американцев будет сталкиваться с очень активным сопротивлением Ирана. И мы это видели достаточно отчетливо, хоть и не очень публично, во время войны. Когда пошли некоторые разговоры о возможности западных миротворцев, в числе которых могли бы быть и американцы, из Тегерана сразу пришли сигналы, что они будут против. А кто сейчас хочет связываться с иранцами в регионе, возбуждая их новые агрессивные поползновения?
Так что не знаю, как это может делаться. Но, конечно, будет делаться. Американцы не могут сдаваться, не будут полностью отдавать на откуп Москве такой важнейший рычаг влияния. С другой стороны понятно, что Южный Кавказ — это место противоборства двух региональных держав: России и Турции.
В этом смысле каких дальнейших шагов можно ожидать от Турции?
Турция как агент Вашингтона. Но мы же знаем, что Турция — это «великий Эрдоган». Этот «султан» не потерпит оказаться марионеткой, игрушкой в чьих-то руках, даже новой американской администрации.
Фото — RFI
