Турция, Пакистан: внутри оси Анкара-Исламабад
У растущей близости Турции и Пакистана есть глубокие основания. Это две страны, идущие по схожей траектории.
The Jerusalem Post (Израиль). На этой неделе в пакистанской провинции Хайбер-Пахтунхва, граничащей с Афганистаном, начались совместные военные учения с участием турецких и пакистанских спецподразделений. Учения, получившие название «Ататюрк XI-2021», будут посвящены контртеррористическим операциям. Это последнее проявление зарождающегося стратегического союза этих двух стран, имеющего важные последствия — как для Ближнего Востока, так и для Южной Азии.
У растущей близости Турции и Пакистана есть глубокие основания. Это две страны, идущие по схожей траектории. Оба были союзниками и активом США и Запада во время холодной войны. Оба далеко отошли от этой позиции за последние два десятилетия и все больше отдаляются от Вашингтона. Обе страны являются средними державами, и сегодня они руководствуются своего рода исламскими националистическими взглядами. Оба, что важно, ищут альтернативу своим прежним связям с Западом, что во время растущей глобальной поляризации ведет как Исламабад, так и Анкару к большей близости с Китаем.
Так какую форму принимают усиленные связи? Закупка оружия — важный показатель. В настоящее время Турция является четвертым по величине источником оружия для Пакистана, поскольку Исламабад ищет альтернативу Западу в качестве источника оружия (основным экспортером оружия в Пакистан теперь является Китай).
Пакистан находится в процессе покупки четырех корветов MILGEM турецкой постройки у турецкого государственного оборонного подрядчика ASFAT. Также размещен заказ на 30 вертолетов Т-129 АТАК. Общая стоимость заказов, размещенных Пакистаном на закупку турецких систем вооружений, сейчас превышает 3 миллиарда долларов. Однако важность этих отношений выходит за рамки экономических и коммерческих факторов. И Пакистан, и Турция обосновали опасения относительно возможности введения западных санкций в результате того политического курса, который они хотят проводить. Снижение зависимости от западных систем вооружений — это способ расширения возможностей.
Растущая близость отражается и в дипломатической сфере. Высокопоставленные официальные лица Пакистана выразили поддержку Турции в ее спорах по поводу разведки газа в Восточном Средиземноморье. За последний год состоялась серия совместных военно-морских учений в Средиземном море с участием военно-морских сил обеих стран и нарушениями кипрских и греческих территориальных вод и воздушного пространства. Подобные совместные учения проводились и в Индийском океане.
Турция, в свою очередь, в связи с развитием событий, вызывающих обеспокоенность в Нью-Дели, начала поддерживать претензии Пакистана в Кашмире. Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил в феврале 2020 года, что этот вопрос так же важен для Турции, как и для Пакистана. Ссылаясь на события турецкой войны за независимость, Эрдоган сказал: «И теперь мы чувствуем то же самое в отношении Кашмира сегодня. Вчера был Чанаккале, а сегодня Кашмир; между ними нет разницы ». Турция подняла вопрос о Кашмире на Генеральной Ассамблее ООН в сентябре 2019 года, отказавшись от политики невмешательства в вопрос, который Индия считает внутренним делом.
В этой связи недавние сообщения в региональных СМИ (Сирийский наблюдательный центр по правам человека, Hawar News) о том, что Турция находится в процессе развертывания своих сирийских исламистских ополченцев в Кашмире, вызвали озабоченность, хотя никаких конкретных доказательств для этих утверждений пока не появилось.
Стратегическое партнерство между Анкарой и Исламабадом также вызывает озабоченность в ядерной сфере. Пакистан — ядерная держава, у нее 160 развернутых боеголовок. Эрдоган в своем выступлении в сентябре 2019 года, цитируемом агентством Reuters, сказал: «У некоторых стран есть ракеты с ядерными боеголовками, а не одна или две. Но [они говорят нам], что мы не можем их получить. Я не могу этого принять».
Он продолжил: «У нас есть Израиль поблизости, как почти соседи. Они пугают [другие народы], обладая ими. Никто не может прикоснуться к ним».
В настоящее время Турция владеет двумя ядерными реакторами Tr-1 и Tr-2, обслуживаемыми Управлением по атомной энергии Турции. В стране есть богатые месторождения урана. Таким образом, у него есть и желание, и сырье для создания ядерных мощностей. В настоящее время ему не хватает только необходимых знаний для этого. Пакистан, не подписавший договор о нераспространении ядерного оружия, обладает этими знаниями. Хотя никаких конкретных доказательств активного сотрудничества в этом отношении пока не появилось, стоит напомнить, что 20 лет назад Турция была тайным центром деятельности пакистанского ученого-ядерщика Абдул Кадир Хана.
Альянс между Пакистаном и Турцией складывается в быстро меняющемся стратегическом ландшафте. На старую архитектуру безопасности, возглавленную США после окончания холодной войны, и на окружавшие ее предположения больше нельзя полагаться. В основных событиях в регионе за последнее десятилетие — сирийской гражданской войне, революции и контрреволюции в Египте, конкуренции за газовые ресурсы в Восточном Средиземноморье — США заметно отсутствовали, поскольку они пересматривают свои приоритеты и способы вовлечения.
В результате этого отсутствия возникают новые связи и новые силовые линии. С этой точки зрения объединение двух средних по размеру государств, склонных к разновидностям суннитского политического ислама и стремящихся к серьезному пересмотру нынешнего баланса сил в своих районах в свою пользу, имеет логический смысл.
И Турция, и Пакистан также стремятся связать свои амбиции со стратегическим продвижением Китая. Турция важна для Пекина как транспортный узел на пути к Средиземному морю и Европе и как приоритетная страна для инвестиций в инфраструктуру. Турция является страной-наблюдателем в Шанхайской организации сотрудничества. Примечательно, что попытки Эрдогана представить себя лидером мусульман мира и всех народов, этнически связанных с турками, не распространяются на солидарность с тюркоязычными мусульманами-уйгурами, о судьбе которых он особо не умалчивает.
Отношения Пакистана с Китаем глубокие и давние, связанные с совместным геополитическим соперничеством с Индией. Пакистан стал получателем инвестиций на сумму 11 миллиардов долларов в рамках китайской инициативы «Один пояс, один путь». Они были сосредоточены в основном на модернизации железнодорожной системы страны. Проект строительства прямого железнодорожного сообщения из Китая через Пакистан и Иран в Турцию находится в процессе возрождения. Линия ITI (Стамбул, Тегеран, Исламабад) станет первым регулярным железнодорожным сообщением между Китаем и Турцией. Ожидается, что он начнет работать в 2026 году, согласно недавнему отчету Nikkei Asia.
В совместном заявлении министров иностранных дел Турции, Пакистана и Азербайджана, подписанном в Исламабаде 13 января, упоминаются совместные позиции по Кашмиру, спору вокруг Эгейского моря, Кипру и армяно-азербайджанскому конфликту. Этот документ представляет собой полезное обобщение нынешних реалий турецкого и пакистанского взаимодействия. Ось Анкара-Исламабад, похоже, создаст значительное и мощное присутствие на сложной геополитической шахматной доске Западной и Южной Азии.
На снимке — мотоциклист на фоне плаката с изображением президента Пакистана Альви, президента Турции Эрдогана и премьер-министра Пакистана Хана в Исламабаде, Пакистан.
Фото — The Jerusalem Post