Ekathimerini (Греция). Реджеп Тайип Эрдоган, находящийся у власти почти 20 лет, сейчас имеет дело со своим четвертым президентом США. Эрдоган привык налаживать отношения с новыми президентами на раннем этапе их президентства. Его стратегия была успешной в начале правления администраций Обамы и Трампа, прежде чем отношения США и Турции ухудшились. После головокружительного последнего квартала президентства Трампа, который включал введение санкций CAATSA за покупку Турцией российских S400 и госсекретаря Майк Помпео, открыто ругавшего министра иностранных дел Турции Чавушоглу во время виртуального саммита НАТО, Анкара, безусловно, была готова к новому началу.
Режим Эрдогана уже был хорошо знаком с президентом Джо Байденом и ключевыми членами его команды. В ходе предвыборной кампании 2020 года было много моментов, в том числе резкая критика Турции Байденом во время заседания редакционной коллегии New York Times, его обещание признать Геноцид армян, его критика действий Турции в отношении Святой Софии и Вароши, — которые должны были дать Анкаре паузу. Но Эрдогану можно было простить предположение, что это было позерство в год выборов и что многое из этого напоминало предвыборные обещания Барака Обамы 2008 года по тем же вопросам, которые были быстро забыты, когда он вступил в должность.
Если Эрдоган рассчитывал на свою третью подряд «перезагрузку» с администрацией США, то президент Байден его разочаровал. В течение первых 100 дней, когда доминировала внутренняя политика и борьба с COVID, администрация Байдена сделала достаточно для Турции, чтобы оставить Эрдогана в напряжении и заставить потерять равновесие.
Список конкретных шагов в начале президентства Байдена превзошел ожидания даже самых лояльных сторонников президента. Представьте, что за последние несколько месяцев вам пришлось проинформировать Эрдогана о следующем: о назначении Бретта МакГерка в Совет национальной безопасности; Комментарий госсекретаря Энтони Блинкена по Турции во время слушания по утверждению его кандидатуры и его упрек позиции Турции по Кипру во время более позднего выступления в Комитете по иностранным делам Палаты представителей; открытое осуждение государственным департаментом репрессивных мер правительства в университете Богазичи, лживого судебного преследования Османа Кавалы и Анри Барки и действия против прокурдской Народно-демократической партии (ДПН); развертывание санкций CAATSA; юридические справки, поданные Министерством юстиции и Государственным департаментом, которые позволили продолжить судебный процесс против Турции по делу Шеридан Серкл. Вдобавок представьте, что вам нужно объяснить, как премьер-министр Греции Кириакос Мицотакис уже разговаривал с президентом Байденом, а Эрдоган все еще ждет.
Стивен Кук, старший научный сотрудник Eni Enrico Mattei по изучению Ближнего Востока и Африки в Совете по международным отношениям, отмечает существенный отход от подхода к Турции в течение последних нескольких администраций: «Не похоже, что в политике есть тихая дипломатия. Нед Прайс [официальный представитель Госдепартамента] с трибуны был откровенен и силен». Во время правления Обамы и Трампа США часто ловили на том, что они посылали Турции неоднозначные сигналы. По словам Кука, «что было неожиданностью [при Байдене], так это то, что сигналы не смешались. Президент и его команда не собираются игнорировать американские ценности».
Эта явная приверженность демократии и правам человека примечательна, — утверждает Алан Маковски, старший научный сотрудник по национальной безопасности и международной политике Центра американского прогресса. «Администрация Байдена накрыла Турцию как одеяло, как никакая другая администрация раньше. Пока что это в основном риторический, но всеобъемлющий характер. Если вы демократ в Турции, вы счастливы, что у вас, кажется, есть друг в Белом доме».
Эта более ясная политика в отношении Турции не обязательно является сюрпризом для тех, кто внимательно следит за Вашингтоном. Конгресс уже занял более агрессивную позицию, чем две предыдущие администрации. На своих последних двух сессиях Конгресс выдвинул вопрос о санкциях CAATSA и об исключении Турции из программы F-35, единогласно принял резолюцию о Геноциде армян через Сенат, принял Закон о Восточно-Средиземноморском партнерстве в области безопасности и энергетики и учредил неформальное эмбарго на поставки оружия в Турцию. На этой последней сессии Конгресс опубликовал обширную письменную критику деятельности Турции в области прав человека и демократии, письма подписали более 50 сенаторов и 170 членов Палаты представителей.
По мнению Маковского, этот фон свидетельствует о более серьезной проблеме для Турции. «С уходом Трампа у Турции не осталось реальных сторонников в Вашингтоне. Даже в Госдепартаменте и министерстве обороны, где по-прежнему высоко оценивают стратегический потенциал Турции, постоянно растет сомнение в ее готовности стать партнером, а также существует сильное чувство, что худшее, что касается нарушения прав человека, еще впереди… Акции Турции в Вашингтоне находятся в свободном падении, и никто не ожидает, что Эрдоган сделает все необходимое, чтобы обратить вспять эту тенденцию».
Никто не должен воспринимать все это как сигнал о полном разрыве американо-турецких отношений. Похоже, в Вашингтоне появился новый консенсус в отношении того, что, хотя добрые отношения с Турцией не будут восстановлены, необходимо найти рабочие. Таким образом, США организуют переговоры по Афганистану в Турции и призывают ЕС воздержаться от более агрессивной позиции в отношении санкций против Турции.
Кук указывает на способность Турции разделять отношения с другими странами (например, с Россией) и утверждает, что США могут применить аналогичный подход к Анкаре: «Работайте с Турцией, где можете, работайте против нее, где вы должны, и где ставки низкие, оставайтесь. подальше друг от друга».
Маковский видит две ключевые предстоящие вехи — признает ли администрация Байдена Геноцид армян (он считает, что так и будет) и запретит ли Турция ДПН. Разрыв двусторонних отношений не обязательно последует, но Турция может, наконец, осознать, насколько политически и дипломатически она изолирована в Соединенных Штатах.
Эрдоган долгое время исходил из предположения, что США моргнут первыми, чтобы взглянуть вниз на Турцию. Но в 2021 году он смотрит на президента и администрацию, у которых больше опыта, более ясное мировоззрение и больше политического прикрытия, чтобы «не мигать», чем у любого, с которым он когда-либо сталкивался. Еще рано, и администрация Байдена должна сохранять последовательность, но когда дело доходит до американо-турецких отношений, грубая дипломатия идет по пути, чтобы заменить неудавшуюся тихую дипломатию прошлого. Приведет ли это к изменению поведения Эрдогана или к отказу Турции от Эрдогана?
Автор — Энди Земенидес, исполнительный директор Греко-американского совета лидеров (HALC).
Энди Земенидес, директор HALC
Фото — Ekathimerini
