Хотя они и нарушаются на каждом шагу, тем не менее, все еще имеют значение
Одним из наиболее часто критикуемых авторов в 21 веке является американский политолог Фрэнсис Фукуяма. Даже люди, не читавшие его книгу «Конец истории», критикуют ученого только из-за этого названия. Действительно, история никогда не заканчивается, и конец любой истории означает начало новой. Но, ради справедливости, нужно сказать, что Фукуяма не имел в виду, что исторический процесс остановится, а то, что не будет тех идеологических столкновений, которые имели место за последние 500 лет. Прогноз, конечно же, не сбылся: он отражал эйфорию, царившую на Западе в начале 1990-х годов, веру в то, что либерализм одержал окончательную победу и что мир больше не будет однополярным, «ориентированным на Америку». Этого не произошло: либерализм в том виде, в котором был принят на Западе и предлагавший «рецепты» так называемым «переходным» странам (включая нас), потерпел неудачу, точно так же, как и коммунизм. Мне кажется, что в предыдущие десятилетия они существовали «назло друг другу», в качестве «идеологической опоры» обоих полюсов. В каком-то смысле они опирались друг на друга: рухнул один, рухнул и другой. Однако это не означает, что социалистические и либеральные идеи, а также другие идеи исчезли и никогда и нигде больше не будут работать или спорить друг с другом.
Но те, кто читал книгу Фукуямы, вероятно, подтвердят, что в одном политолог был прав или, если поискать более точную формулировку, политолог был прав по другую сторону того же вопроса. С 1990-х годов изменились, если не правила игры, то представления о том, как им нужно следовать. В 1960-70-х годах ни одному латиноамериканскому диктатору не нужно было оправдываться перед кем-либо. Почему тысячи людей в этих странах «пропадали без вести» или заключались в тюрьмы? Не было необходимости в каких-либо объяснениях или ссылках на какие-либо правовые нормы. Или же, в тот же период времени, в Советском Союзе была статья в Уголовном кодексе — «антисоветская пропаганда и агитация», по которой преследовали любого, кто не был согласен с «единственно верной» идеологией. Сейчас Путин не говорит: «Я «закрыл» Навального за антиправительственную пропаганду»: он и его юристы находят в Уголовном кодексе какую-либо «обычную» статью и заключают в тюрьму своего оппонента. Естественно, разбирающиеся люди знают, что это всего лишь отговорка, но тот факт, что такое оправдание нужно искать, сам по себе говорит о многом. Тот же Путин ведь не говорит: «Я ваш царь и все, я буду править пожизненно». Сначала он временно на свое место назначает Медведева, потом меняет конституцию, «обнуляет» свои сроки, и потом только правит пожизненно. Иными словами, сегодня есть необходимость сохранить завесу демократии (пусть и «уникальной») и верховенства закона.
Алиев не признает, что нанес удар по Собору Святого Христа Всеспасителя в Шуши, он утверждает, что эта информация является «фейковой новостью». Гурбангулы Бердымухамедов не заявляет, что в его стране запрещена любая оппозиционная деятельность. (Хотя сейчас в Туркменистане действуют три партии вместо одной, и все три «полностью поддерживают» политику Бердымухамедова). Он говорит, что его народ выбрал такой политический режим. Пашинян не признает, что криминализирует оскорбления в адрес чиновников, чтобы запугать своих критиков, он уверяет нас, что просто хочет избавить публичную сферу от оскорблений. (Наверное, в данном случает следовало с себя и начать). Тот же премьер не говорит, что поручил Джангиряну и Андриасяну избавиться от более-менее самостоятельных судей. Он уверяет, что «подвергает ветингу», очищает и делает судебную систему независимой. Люди, способные думать, естественно, ему не верят, но в данном случае есть та же тенденция делать вид, что соблюдаются какие-то нормы.
Естественно, возникает вопрос: какая разница, говорит ли авторитарный лидер: «делаю то, что хочу, не ваше дело» или же предпочитает пудрить людям мозги? Представьте себе, разница есть. Когда что-то написано, формально написано, но не делается, можно последовательно требовать, чтобы это было сделано. Конституция Советского Союза, например, гласила, что советские республики могут выйти из состава СССР. Понятно, что до конца 1980-х эта норма казалась невыполнимой, но начиная с 1973 года большинство армянских диссидентов требовали выполнения этой нормы. Полагаю, эта самоотверженная борьба положительно повлияла на становление Третьей республики. Или же, в составе Советского Азербайджана была автономная область Нагорный Карабах: понятно, что до 1988 года границы этого региона были чисто формальными, но это были проведенные границы, которые до трагического поражения 2020 года имели значение с точки зрения нашей борьбы. (Другой вопрос, что итоги июньских выборов 2021 года показали, что сама борьба не особо важна для большинства наших граждан).
Читайте также
Одним словом, в 90-е годы мир действительно изменился. Не так, как это себе представляли крайние либералы «американского образца», но определенные правила поведения были очерчены. Теперь они повсеместно нарушаются. Перспектива будущего ставит перед дилеммой: либо благодаря борьбе сознательных людей эти правила будут реализованы, либо будут написаны новые.
Арам АБРАМЯН
Газета «Аравот»
